Номинация «Там» Less is more* Мы имели низкие заборы через которые могли незамеченными для родителей сбегать из дома Чтобы проникать во дворы Хозяева которых давно и безвозвратно перебрались Кто на небеса Кто в далекие благоустроенные страны С сумками набитыми кровоточащей плотью их родины Мы имели незатейливые прямоугольные ворота Которым выкололи глаза пули разного калибра И если во дворе цвело фруктовое дерево Мы населяли его И набивали наши животы немытой черешней абрикосами сливами персиками грушами тутовником яблонь почти никогда не было а если попадались ягоды то затевалась перепалка но все равно доставалось всем и всего И ничего не портило праздничное настроение юным охотникам Наевшись сами мы приносили добычу нашим любимым родителям Которые ругали нас за вороватость и риск Иногда такие вылазки стоили жизни Или оторванных конечностей Таких детей ООН увозила заграницу и угощала всем что только мог вообразить детский ум В часы безделия мы глядели на край неба и с завистью вспоминали о них Несмотря ни на что Мы имели спартанскую сплоченность И простодушие Но потом добродетели стали покидать наши сады и города И я вывожу эти слова белыми чернилами по чёрной бумаге моего сердца * «Less is more», an ancient Greek proverb attributed to Chilon of Sparta. * * * Девушка индейской внешности В джинсовой куртке С заклёпками С глазами дикорастущей нежности Ступнями Ступающими робко Откуда у тебя эти волосы И цвет кожи Отличный от местного Ответь мне Таинственным своим голосом Вынь изо рта цветок Великих равнин Мексики Как тебя занесло в эти земли Старого света В края овечьей шерсти И кинжала Разрушенных башен Изгнанного поэта Пожранными большой державой? Что держит твой шаг Непрерывный В этом вареве? Земля Воистину Шар И соперничают на ней варвары Я знаю твою историю Девушка индейской внешности Но своею тебя не расстрою я Ступай по земле моей С миром Как по своей С нежностью Номинация «Здесь» * * * У Атлантики на краю Я печаль моих дней курю Воздух чист как глаза ребенка За плечами стихов котомка Муза с первого дня страшна Но зато она мне верна За спиной континент и гибель И предательство в чистом виде Я сейчас навсегда уйду Это надо иметь ввиду * * * Лебеди, чайки, утки, голуби, Что вы забыли в этом случайном городе? Видел ли я вас дома? Видели ли вы мой дом? Кому из вас я знаком точно в горле ком? Весть ли какую кто спрятал в заносчивом клюве Или, быть может, послание в виде пули? Строго внимая обиде моей и отчаянию, Чайки, почему вы не отвечаете? Речь и душа – это то, что лишилось защиты. Птицы – стихи мои – пожалуйста, не молчите. Вздрагивайте! Кричите! Номинация «Эмигрантский вектор» * * * Я ночью слушал Баха и старел. И сон не шёл. И свет болезный тлел. И над пустыней плакали созвездия, Как гроздья виноградные, как весь я, Оторванный от плоти и могил, От гениев, из тени коих пил Героику, величие обета, Бесстрашие любви и твердость света. И шум блуждал. И крылья тяжелели Над озером – подобно ожерелью Летящих птиц. Господь нас всех обрёк На эту красоту и этот рок. * * * Я поймал себя не то чтобы на мысли а скорее на ее отсутствии Раньше в новых городах Поэзия глядела на меня своими красивыми умными глазами Ее бутоны вспыхивали тут и там Источая свет и слёзы Сейчас поэзия это одинокий тополь на отшибе К которому нужно прокладывать желание Паром несет меня по мраморной ухабистости Босфора Над городским стамбульским полотном горит закатное солнце Способное довести до слез А я не могу оторвать взгляда от корабельной цепи Бренчащей в моей памяти