19 мая

ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРА-2010. Конкурс поэтов-эмигрантов
 
Номинация «Стихи о родном крае, о родине, о географических, 
исторических и культурно-языковых корнях».  

19 мая

Вот оно, вечное чудо Сиона!
Прямо под нами. И ввысь, и наклонно,
Сколько над теменем сгинуло лет!
Бабушка Таня! Из Ерусалима
Передаю тебе нынче незримо
Благословенье и щедрый привет.

Голос Москвы из железной коробки,
Как тебя слушали Ваньки и Стёпки!
Время забытые вспомнить года.
Здравствуйте, милые с детства соседи,
Послевоенные Вали и Феди!
(Да и Исааков хватало тогда).

Сомашзаводники, немцы, цыгане,
Сроду не бывшие в Ясной Поляне,
Вашими силами строили град
Милая родина, мама и папа.
Старца усатого длинная лапа
Не дотянулась до ваших оград.

Как же сегодня не сгинуло это – 
Без совнаркома, ЦК, сельсовета?
Мир принимает меня без затей.
Бывший жилец коммунальной квартиры,
Я забываю про ваши сортиры – 
Помню свободу от ваших когтей.

А на плакатах большого Союза
Капиталист выворачивал пузо,
Мудрый Лысенко рассеивал мрак...
Здесь, где грозит только ужас приюта,
Заново вспомнился мне почему-то
В два кирпича долгожданный барак.

Лампочки в брюках ли, брюки в обтяжку –
Сколько нейлона идёт на рубашку?  
Честных стиляги к себе не влекут!
Нам этих прелестей было не надо,
Рядом ходили успех и награда,
Даже медали «За доблестный труд».

Некогда каждого тронуть рукою,
Мама устала и хочет покоя,
Дожили мы до чужого угла,
Разным неведомым прежде просторам,
Будто детей, с молчаливым укором,
Родина всё-таки нас отдала.

Не накопившие в банках бумаги,
Мы не свои перекрасили флаги –
Флагов не стало, и лозунги в пыль.
Разве об этом хоть что-нибудь знали?
Что нам заморские странные дали?
Даже отец говорил: ИзраИль.

Бог прибавляет идущему силы,
Пусть шевелятся железные вилы
Там, где свобода хранится и дом,
Только, немеркнущим детством согрето,
Смотрит моё пионерское лето,
Точно помечено этим числом.

19.05.07.

Разговор со старой мельницей

Ты помнишь – пятьдесят четвёртый год,
Как весело ходил к тебе народ,
Знакомый весь, до крапинок на коже,
Там, где сейчас безрадостно зело,
Когда-то было городом село,
Наоборот ли – всё равно похоже,

Там подрастали овцы во дворах,
В том городке, где милый нынче прах
Да пыль воспоминаний, невесома,
Ты, скромная, стояла на воде,  
И мы родней не видели нигде,
Поскольку это было возле дома.

Ты, может быть, слегка удивлена – 
Какого, верно думаешь, рожна 
Твои сегодня вспомнились колоды…
Но со Святой пишу тебе Земли – 
О ней, какую ересь ни мели,
Всегда любые помнили народы... 

Мы обходили тесные дворы,
Готовили нехитрые дары,
(Кто знал тогда про "Грюндиг" и "Хитачи"?),
Сегодня тех игрушек больше нет – 
То шпаги, то простейший пистолет – 
И пальцы отрываются иначе!
 
Без нас вождей менялась череда…  
Но мы о них не думали тогда,
Лишь Левитан поигрывал басами,
Сегодня вам – смешные пустяки, 
Но я прекрасно помню "Огоньки"
С проколотыми вражьими глазами!

Фантазии включались по ночам,
Мы у реки откапывали хлам, 
Прибрежные осваивали кручи,
Русалки ворожили из глубин
Не там и не тогда, но был один
Опередивший будущее случай...

И вот теперь, под занавес почти,
За беспокойство нудное прости,
Спрошу с непреходящим комом в горле:
К чему сейчас изношенная плоть?
Сумел ли сам я столько намолоть,    
Чтоб жернова твои не перетёрли?

Зачем я увидал тебя, скажи,
Через крутые эти рубежи,
Где до конца не выстоял дозора?
Не оставляй в насмешку голытьбе...  
И мельница ответила: Тебе
я расскажу. Но, может быть, нескоро.

15.10.09.

Номинация «Стихи о стране нынешнего проживания». 

* * *

Где винзавода красные заборы,
Я шёл домой, и встретил у конторы,  
Вот этих двух, что мне попали в стих:
Погончики простые цвета хаки – 
Не различаю воинские знаки,
Но дочь ходила, кажется, в таких.

А в нашем славном городе у моря
Всё хорошо, ты спи спокойно, Боря,  
Ещё не всю взорвали тишину,
Здесь устриц подают почти без створок,
А до границы километров сорок – 
Автобусами ездят на войну!

Кто стережёт бетонные ограды,
Тех понапрасну спрашивать не надо,
Как жарок наш всегда цветущий май,
Да и на фронт, в родном, кто помнит, крае,
В Москве, когда-то ездили в трамвае –  
Но далеко отсюда тот трамвай!

Они идут. У них простые лица,
Таких ты много видишь, заграница,
Курносых из украинских равнин, 
Мне детства померещилась войнушка,
Я б посчитал, что это так, игрушка – 
Но вот –  патронов полный магазин.

Который год – привычка ли дурная,   
Мол, широка страна моя родная…
Но смертный рано шить тебе наряд.
Здесь наше всё – земля в крови и поте,
И те, кто завтра выживет в Сдероте –    
Они ведь тоже наши, говорят!

Тут наше всё – ребята и девчонки,
И полумесяц в небе жёлтый тонкий,
И пояс вон на том бородаче…
В вечерней тишине, закатном свете,
Они идут за ручку, точно дети,
С потёртой М-16 на плече.

24.05.09.

* * * 

Хоть не очень похлёбка в корчаге густа – 
Это, право, не высшая мера, 
Прислонилась моя голубая мечта 
К островку небольшого размера. 

Там без нас не убудет, и родины грудь 
Пусть поделится квотою с прочим, 
Нам сегодня объятий её не вернуть, 
Мы другое себе напророчим. 

Что ни день, отправляются в новый полёт 
Увлечённые звоном парадным – 
Мне б успеть до шабата, а там меня ждёт 
Не свеча, но бокал с виноградным. 

Если здесь временами столкнёшься со злом – 
Всё поближе к еврейскому Богу… 

Опираясь руками на третий диплом, 
Я устало гляжу на дорогу. 

30.04.10. 

Номинация «Стихи об эмиграции, ностальгии и оторванности от языково-культурных корней».

Песня о Родине

По чёрному полю, по шороху палой листвы,
Ломая кусты, животине уродуя ноги...
Срываясь на волю, не стоит жалеть головы:
Ведь всё равно ты потеряешь её по дороге.

И ночью прохладной, нечаянно тронув стреху,
Увидит народ, что, понятно, не дремлет ночами:
Уродливый всадник с ужасным горбом наверху
Несётся вперёд и восторженно машет руками.

17.05.2005.

Вэ нисмэха*

А Галка построила баню на даче,
На кладбище съездила к деду и бабке,
Слегка постарела она, не иначе,
А сын на "Газели", он делает бабки.

Тёть Оля сидит с телевизором дома,
А ходит со стульчиком, двигаясь плавно…
В Уфе дефицит габаритного лома,
А прочее славно, а прочее славно.

В китайскую камеру глядя упорно,
Жена про своё, кто родился, кто умер,
А мне просто некого спрашивать, Орна,
Нигде ни души. Только внутренний зуммер... 

Дядь Саша бутылку – да к Наде-соседке,
Не в пазуху к ней, в холодильник, волчара.
Когда-то горел в самоходной танкетке,
Мои же остались у Бабьего Яра.

И снова Адаму мерещится Ева,
Да только опять не до этого злому,     
Здесь пишут, как следует, справа налево – 
Так странно, что прежде писал по-другому!    

И я наперёд не пойму, человеки,  
Какая ещё в нас поднимется сила,
И "Хава Нагила", и "Хава Нагила",
До самой могилы, до самой могилы.
____________

* – и возрадуемся…