ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРА-2010. Конкурс поэтов-эмигрантов
Номинация «Стихи о родном крае, о родине, о географических,
исторических и культурно-языковых корнях».
19 мая
Вот оно, вечное чудо Сиона!
Прямо под нами. И ввысь, и наклонно,
Сколько над теменем сгинуло лет!
Бабушка Таня! Из Ерусалима
Передаю тебе нынче незримо
Благословенье и щедрый привет.
Голос Москвы из железной коробки,
Как тебя слушали Ваньки и Стёпки!
Время забытые вспомнить года.
Здравствуйте, милые с детства соседи,
Послевоенные Вали и Феди!
(Да и Исааков хватало тогда).
Сомашзаводники, немцы, цыгане,
Сроду не бывшие в Ясной Поляне,
Вашими силами строили град
Милая родина, мама и папа.
Старца усатого длинная лапа
Не дотянулась до ваших оград.
Как же сегодня не сгинуло это –
Без совнаркома, ЦК, сельсовета?
Мир принимает меня без затей.
Бывший жилец коммунальной квартиры,
Я забываю про ваши сортиры –
Помню свободу от ваших когтей.
А на плакатах большого Союза
Капиталист выворачивал пузо,
Мудрый Лысенко рассеивал мрак...
Здесь, где грозит только ужас приюта,
Заново вспомнился мне почему-то
В два кирпича долгожданный барак.
Лампочки в брюках ли, брюки в обтяжку –
Сколько нейлона идёт на рубашку?
Честных стиляги к себе не влекут!
Нам этих прелестей было не надо,
Рядом ходили успех и награда,
Даже медали «За доблестный труд».
Некогда каждого тронуть рукою,
Мама устала и хочет покоя,
Дожили мы до чужого угла,
Разным неведомым прежде просторам,
Будто детей, с молчаливым укором,
Родина всё-таки нас отдала.
Не накопившие в банках бумаги,
Мы не свои перекрасили флаги –
Флагов не стало, и лозунги в пыль.
Разве об этом хоть что-нибудь знали?
Что нам заморские странные дали?
Даже отец говорил: ИзраИль.
Бог прибавляет идущему силы,
Пусть шевелятся железные вилы
Там, где свобода хранится и дом,
Только, немеркнущим детством согрето,
Смотрит моё пионерское лето,
Точно помечено этим числом.
19.05.07.
Разговор со старой мельницей
Ты помнишь – пятьдесят четвёртый год,
Как весело ходил к тебе народ,
Знакомый весь, до крапинок на коже,
Там, где сейчас безрадостно зело,
Когда-то было городом село,
Наоборот ли – всё равно похоже,
Там подрастали овцы во дворах,
В том городке, где милый нынче прах
Да пыль воспоминаний, невесома,
Ты, скромная, стояла на воде,
И мы родней не видели нигде,
Поскольку это было возле дома.
Ты, может быть, слегка удивлена –
Какого, верно думаешь, рожна
Твои сегодня вспомнились колоды…
Но со Святой пишу тебе Земли –
О ней, какую ересь ни мели,
Всегда любые помнили народы...
Мы обходили тесные дворы,
Готовили нехитрые дары,
(Кто знал тогда про "Грюндиг" и "Хитачи"?),
Сегодня тех игрушек больше нет –
То шпаги, то простейший пистолет –
И пальцы отрываются иначе!
Без нас вождей менялась череда…
Но мы о них не думали тогда,
Лишь Левитан поигрывал басами,
Сегодня вам – смешные пустяки,
Но я прекрасно помню "Огоньки"
С проколотыми вражьими глазами!
Фантазии включались по ночам,
Мы у реки откапывали хлам,
Прибрежные осваивали кручи,
Русалки ворожили из глубин
Не там и не тогда, но был один
Опередивший будущее случай...
И вот теперь, под занавес почти,
За беспокойство нудное прости,
Спрошу с непреходящим комом в горле:
К чему сейчас изношенная плоть?
Сумел ли сам я столько намолоть,
Чтоб жернова твои не перетёрли?
Зачем я увидал тебя, скажи,
Через крутые эти рубежи,
Где до конца не выстоял дозора?
Не оставляй в насмешку голытьбе...
И мельница ответила: Тебе
я расскажу. Но, может быть, нескоро.
15.10.09.
Номинация «Стихи о стране нынешнего проживания».
* * *
Где винзавода красные заборы,
Я шёл домой, и встретил у конторы,
Вот этих двух, что мне попали в стих:
Погончики простые цвета хаки –
Не различаю воинские знаки,
Но дочь ходила, кажется, в таких.
А в нашем славном городе у моря
Всё хорошо, ты спи спокойно, Боря,
Ещё не всю взорвали тишину,
Здесь устриц подают почти без створок,
А до границы километров сорок –
Автобусами ездят на войну!
Кто стережёт бетонные ограды,
Тех понапрасну спрашивать не надо,
Как жарок наш всегда цветущий май,
Да и на фронт, в родном, кто помнит, крае,
В Москве, когда-то ездили в трамвае –
Но далеко отсюда тот трамвай!
Они идут. У них простые лица,
Таких ты много видишь, заграница,
Курносых из украинских равнин,
Мне детства померещилась войнушка,
Я б посчитал, что это так, игрушка –
Но вот – патронов полный магазин.
Который год – привычка ли дурная,
Мол, широка страна моя родная…
Но смертный рано шить тебе наряд.
Здесь наше всё – земля в крови и поте,
И те, кто завтра выживет в Сдероте –
Они ведь тоже наши, говорят!
Тут наше всё – ребята и девчонки,
И полумесяц в небе жёлтый тонкий,
И пояс вон на том бородаче…
В вечерней тишине, закатном свете,
Они идут за ручку, точно дети,
С потёртой М-16 на плече.
24.05.09.
* * *
Хоть не очень похлёбка в корчаге густа –
Это, право, не высшая мера,
Прислонилась моя голубая мечта
К островку небольшого размера.
Там без нас не убудет, и родины грудь
Пусть поделится квотою с прочим,
Нам сегодня объятий её не вернуть,
Мы другое себе напророчим.
Что ни день, отправляются в новый полёт
Увлечённые звоном парадным –
Мне б успеть до шабата, а там меня ждёт
Не свеча, но бокал с виноградным.
Если здесь временами столкнёшься со злом –
Всё поближе к еврейскому Богу…
Опираясь руками на третий диплом,
Я устало гляжу на дорогу.
30.04.10.
Номинация «Стихи об эмиграции, ностальгии и оторванности от языково-культурных корней».
Песня о Родине
По чёрному полю, по шороху палой листвы,
Ломая кусты, животине уродуя ноги...
Срываясь на волю, не стоит жалеть головы:
Ведь всё равно ты потеряешь её по дороге.
И ночью прохладной, нечаянно тронув стреху,
Увидит народ, что, понятно, не дремлет ночами:
Уродливый всадник с ужасным горбом наверху
Несётся вперёд и восторженно машет руками.
17.05.2005.
Вэ нисмэха*
А Галка построила баню на даче,
На кладбище съездила к деду и бабке,
Слегка постарела она, не иначе,
А сын на "Газели", он делает бабки.
Тёть Оля сидит с телевизором дома,
А ходит со стульчиком, двигаясь плавно…
В Уфе дефицит габаритного лома,
А прочее славно, а прочее славно.
В китайскую камеру глядя упорно,
Жена про своё, кто родился, кто умер,
А мне просто некого спрашивать, Орна,
Нигде ни души. Только внутренний зуммер...
Дядь Саша бутылку – да к Наде-соседке,
Не в пазуху к ней, в холодильник, волчара.
Когда-то горел в самоходной танкетке,
Мои же остались у Бабьего Яра.
И снова Адаму мерещится Ева,
Да только опять не до этого злому,
Здесь пишут, как следует, справа налево –
Так странно, что прежде писал по-другому!
И я наперёд не пойму, человеки,
Какая ещё в нас поднимется сила,
И "Хава Нагила", и "Хава Нагила",
До самой могилы, до самой могилы.
____________
* – и возрадуемся…