ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРА-2011. Конкурс поэтов-неэмигрантов
Номинация «Неоставленная страна»
* * *
«Жизнь течет, впадая в детство…»
Б. Херсонский
Жизнь течет, впадая в детство…
В белом кружеве акаций
Катя, вечная невеста,
в подвенечном бродит платье,
повторяя: «Где же Миша?
Что-то я его не вижу!?».
Еле слышно, еле слышно, –
детство дальше, детство ближе…
Во дворе пирамидальный
тополь разрезает небо.
Осень, кипяток вокзальный,
с перебитым носом ребе
вопрошает: «Где же Миша?
Что-то я его не вижу!?».
Еле слышно, еле слышно, –
Детство дальше, детство ближе…
Каждой ночью я в тоннеле
между старостью и детством,
то кружусь на карусели,
то раскачиваюсь в кресле,
восклицая: «Где же Миша?
Что-то я его не вижу!?».
Еле слышно, еле слышно, –
Детство дальше, детство ближе…
То ли небо вторит Торе,
то ли Тора вторит небу,
то ли гром гремит над морем,
то ли колесница Феба
проплывает где-то низко,
проплывает где-то рядом…
проглотив баланды миску,
черный хлеб под строгим взглядом,
повторяешь: «Где же Миша?
Что-то я его не вижу!?».
Еле слышно, еле слышно, –
Детство дальше, детство ближе…
* * *
Где разбросаны по склонам
узкоглазые оливы,
дует ветер раскаленный
с полусонного залива.
Дует ветер, раздувая
твое ситцевое платье,
дует ветер, раздавая
обещанья, что заплатит
за нелепую разлуку,
за тупое обнищанье,
дует, дует ветер-сука
над прощеньем и прощаньем, –
над тропинкой уходящей
в полутень дубовой рощи,
где любовь, как день вчерашний,
ярче видится и проще.
* * *
Липы столетние, двор
с юго-востока на северо-запад
тянется, и в разговор
пряный вплетается запах, –
окна все настежь, июль,
ночь обнажает тела и желанья
и умножает на нуль
наше дневное сознанье…
Да, так о чем разговор?–
все о любви, – мы ж другого не смыслим…
Липы столетние, двор,
трепетно тонкие кисти,
(я о запястьи молчу,
не говоря о предплечьи и шее)…
Что же, загасим свечу.
Лето. Июль. Лорелея.