Номинирована на конкурс Александром Мельником (Бельгия, Льеж) в соответствии с Положением о конкурсах «Эмигрантской лиры-2016»:
«Организатор фестиваля Александр Мельник оставляет за собой право: (1) обращения к ведущим русским поэтам, литературным журналам, творческим союзам и т.д. с просьбой о прямом номинировании в финал нескольких конкурсантов без рассмотрения их работ отборочным жюри и при условии соблюдения конкурсантами всех требований настоящего положения, а также (2) прямого (от своего имени) номинирования в финал нескольких конкурсантов без рассмотрения их работ отборочным жюри и при условии соблюдения конкурсантами всех требований настоящего положения».
ЭМИГРАНТСКАЯ ЛИРА-2016. Конкурс поэтов-неэмигрантов «Неоставленная страна»
Номинация «Неоставленная страна»
РОЖДЕСТВО
Наступит вновь рождественская ночь...
Я вспомню строчки доктора Живаго...
Метель, свеча, герой уходит прочь...
Но замело дорогу за оврагом...
Всё меньше яблок, золотых шаров,
цветная мишура давно поблекла,
похож на крепость необжитый кров,
и ветер, зимний ветер рвется в окна...
Нет, я не стану в эту ночь гадать.
Я знаю всё. Я ворожбе не верю.
Кому-то навещуют благодать,
кому-то - только новые потери.
Как мне в Сочельник грустно! Где-то фронт...
Все так и не приблизились к согласью...
Любимые ушли за горизонт...
Но вновь Младенец улыбнется в яслях...
Ах, в эту ночь, рождественскую ночь,
мир заискрится в снежном отраженьи!
Метель, свеча, и Он уходит прочь...
И страшно далеко до Воскрешенья...
ДВЕ РОДИНЫ
Сыграй мне блюз, печаль неутолимая,
Но только никого не прославляй!
Моя страна, когда-то неделимая,
Разбилась по враждебным лагерям.
Мне тесно это лежбище прокрустово,
Я заблудилась в сумрачной степи.
Моя душа, непоправимо русская,
Уже совсем срывается с цепи!
Мне не понять кассандрины пророчества,
И я не знаю, кто теперь герой.
Отечество всю жизнь одно, как отчество,
Невыносимо тяжкое порой.
Я не отдам Ахматову и Бродского,
Их не перевести через Майдан!
Цветаеву, и Блока, и Высоцкого
Я не отдам, клянусь, я не отдам!
Две родины, две матери, две мачехи -
Москва и Киев - слепы и глухи.
На ненависти вырастают мальчики,
Они не будут сочинять стихи.
И слово "ворог", общее, славянское,
Воскреснет и войну восславит вновь.
Но кто-нибудь шагаловскими красками
Напишет из последних сил: ЛЮБОВЬ!
НАМ ВЫПАЛО В НОЧНОЕ ВРЕМЯ ЖИТЬ...
Сто лет не сплю. И мертвый телефон -
эпохи войн невыносимый фон.
Гудки, гудки, гудки - и нет ответа.
Как поминальный зуммер: где ты, где ты?
Всех унесло взрывной волной времен.
Я помню только несколько имён.
Но чем их меньше, тем они дороже.
Их голоса волнующи, до дрожи...
Я так боюсь остаться без любимых,
людей, зверей, пока ещё хранимых
той силой, что превыше тьмы и света!
Но телефон молчит - и нет ответа...
Нам выпало в ночное время жить,
глаз не смыкать, на гуще ворожить
и ждать обетованного рассвета,
читать стихи и доверять поэтам.
Эх, тяжек путь, в котомке - ни гроша,
и так отчаянно болит душа!
Но перед утром чудеса бывают -
и голос в мертвой трубке оживает.