Архитектор Николай Краснов: Россия – Мальта – Сербия

 

С 5 октября 2016 г. одна из улиц Белграда, располагающаяся в общине Врачар в центральной зоне столицы Сербии, носит имя русского архитектора, уроженца Московской области Николая Петровича Краснова. В этот же день была открыта и мемориальная доска в честь выдающегося зодчего. Ещё одна мемориальная доска была установлена ранее, в 2011 г., на здании Министерства иностранных дел. Так Сербия почтила заслуги автора проектов около шестидесяти зданий на её территории.

 

 

 

Источник: http://www.srpska.ru/article.php?nid=15974

 

После революции 1917 г. из России в Югославию (до 1929 г. Королевство сербов, хорватов и словенцев (СХС)) прибыло порядка девяноста тысяч человек. В их числе и Николай Краснов, архитектор Высочайшего Двора, городской архитектор Ялты, создатель целого ряда вилл, особняков и дворцов в Крыму, включая жемчужину его творчества – Ливадийский дворец.

 

В период работы в Крыму Николай Петрович накопил богатый опыт строительства зданий различного назначения. Это и культовые, и общественные, и технические сооружения. Выпускник Московского училища живописи, ваяния и зодчества Н.П. Краснов в 1887 г., в 23-летнем возрасте, был назначен главным архитектором Ялты. Он практически создал образ города, который в начале XIX века представлял из себя маленькую рыбацкую деревушку. 2009 год был объявлен в Ялте годом Николая Петровича Краснова в честь 145-летия со дня его рождения. В день города открыли памятник архитектору, в его честь назвали одну из улиц.

Краснов оказал огромное влияние на формирование архитектурного облика Южного берега Крыма. Наиболее ярко талант зодчего проявился в усадебном строительстве и создании дворцово-парковых ансамблей. Архитектор участвовал в проекте реставрации Бахчисарайского дворца, плоды его трудов – дворцы членов династии Романовых, дворянские особняки и виллы известных предпринимателей, врачей, учёных, военных.

Среди значительных работ Н.П. Краснова – вилла профессора Н.А. Батуева в Алуште, дворец «Дюльбер» великого князя П.Н. Романова в Кореизе, дворец в имении «Кучук-Ламбат» княгини А.Д. Гагариной в Партените, дворец «Харакс» великого князя Георгия Михайловича на мысе Ай-Тодор, вилла «Ксения» И.С. Мальцова в Симеизе, особняк княгини Н.А. Барятинской в её имении «Сельбилляр» в Нижней Алупке, «Казино» в имении «Суук-Су» О.М. Соловьевой, Юсуповский дворец в Кореизе и охотничий домик Ф.Ф. Юсупова в Коккозе (с. Соколиное). Последней работой Н.П. Краснова на родине было проектирование и постройка в 1915-16 гг. санатория имени императрицы Александры Фёдоровны «для выздоравливающих и переутомлённых» в удельном имении Массандра. Николай Петрович проработал в Крыму около 30 лет. В мае 1919 г. он вместе с супругой Анной Михайловной, двумя дочерьми, зятем и внуком эмигрировал на пароходе «Бермудиан» в Константинополь.

Творческая деятельность Н.П. Краснова достойно продолжилась в эмиграции. Сначала зодчий жил на Мальте, а затем поселился в Белграде. На Мальту Краснов прибыл в июне 1919 г. вместе с другими 65 беженцами и временно разместился в колледже Святого Игнатия в Сент-Джулиане^[1]. Этот небольшой городок расположен севернее столицы Мальты – Валлетты, сразу за городом Слима. Основанный в 1565 г., он назван в честь Святого Юлиана Странноприимца или Юлиана Бедного – покровителя путников и содержателей постоялых дворов. Святой Юлиан, согласно преданию, потратил все свои богатства на строительство больниц, приютов и домов для странников.

В XIX веке Сент-Джулиан превратился в дачный посёлок местной аристократии, застроившей эти места загородными особняками и виллами, а затем и в популярное курортное место для иностранных туристов. Этому способствовал и тёплый климат – солнечная погода стоит в городе и окрестностях с мая по сентябрь. Сегодня Сент-Джулиан считается центром ночной жизни острова Мальта, потому что здесь расположены лучшие ночные клубы и дискотеки. Вот в таком месте оказался профессор Краснов с женой и одной из дочерей, Ольгой. Вторая дочь Красновых – Вера – присоединилась к родителям в августе 1920-го.

Среди русских изгнанников на Мальте были придворные, члены Государственной Думы и Государственного Совета Российской империи, крупные землевладельцы старинных русских фамилий, видные коммерсанты, всего до 800 человек. В числе беженцев оказались и вдовствующая императрица Мария Федоровна, и последний директор Эрмитажа при царском правительстве Дмитрий Толстой, и известный скульптор Борис Эдуардс^[2].

Мальта в тот период была английской колонией. Государственную независимость мальтийцы обрели в 1964 г. Первая группа русских беженцев прибыла на Мальту в конце апреля 1919 г. Им оказали тёплый приём, но всё же из-за финансовых трудностей и других сложностей репатриация изгнанников была неизбежна. В июне 1919 г. русские эмигранты, в числе которых был и Краснов, высадились на Мальте без ведома Департамента колоний, и следующие партии беженцев принимались без публичного согласия госсекретаря. Министр воздушного транспорта и колоний У. Черчилль считал, что они должны быть удалены с острова при первой возможности^[3]. Это было связано с проблемой трудоустройства беженцев. Британская администрация не могла предоставить рабочие места. Проблемой русских беженцев занялась Лига Наций.

Не мог устроиться по специальности и Николай Краснов. По некоторым сведениям, по его архитектурным эскизам на Мальте были построены 12 зданий, но это не подтверждено никакими официальными документами. Краснов задержался на острове на три года. Он разместился с семьёй сначала в иезуитском колледже Святого Игнатия, затем пришлось обитать в армейских бараках. Красновы находились на содержании британского правительства, и жили они очень бедно. Николай Петрович занимался акварельной графикой и подрабатывал, продавая свои акварели. Иногда он писал маслом. С большим воодушевлением Краснов рисовал пейзажи Мальты. Художник находил игру света на мальтийском камне особенно эффектной на фоне неба и моря. Одна из библиотек Мальты выпустила несколько почтовых открыток с акварелями Краснова и текстом «Привет из Мальты». Это тоже был хоть мизерный, но заработок.

Николай Петрович регулярно показывал свои работы на выставках, организуемых «Ассоциацией художников-любителей Мальты». В течение трёхлетнего пребывания на острове он запечатлел много не только природных, но и городских пейзажей: здания, улицы и площади столицы Валлетты, цитадель города Мдины, Форт Маноэль, дворец Вердала и другие интересные места. На сегодняшний день многие его работы находятся в частных мальтийских коллекциях, семь акварелей хранятся в Музее изящных искусств Валлетты.

На Мальте Н. Краснов занимался и преподаванием. Он давал уроки рисования княжне Наталии Путятиной, дочери князя Павла Павловича Путятина, в петроградском доме которого подписал отречение от престола великий князь Михаил Александрович. Семья Путятиных тоже оказалась в числе русских беженцев на Мальте. Впоследствии Наталия вышла замуж за представителя известной мальтийской семьи и вся её жизнь на острове была посвящена искусству. Наталия Путятина организовала первую на Мальте школу балета и сама руководила ею. По её указаниям было построено здание первой балетной академии, свои знания и мастерство она демонстрировала и на спектаклях, и во время многочисленных публичных лекций. Н.П. Путятина умерла в 1984 г. и похоронена на кладбище Та’Браксиа. Краснов же покинул Мальту весной 1922 г. Он обратился в «Союз русских инженеров» с просьбой оказать содействие для переезда в Королевство сербов, хорватов и словенцев. Помощь была предоставлена и семья Красновых обосновалась в Белграде.

В столице приютившей их страны трудились около пятидесяти русских архитекторов. Некоторые из них приехали в Белград уже известными мастерами, другие в России успели лишь получить образование, а самые молодые учились мастерству на архитектурном отделении Политехнического факультета Белградского университета. Ими спроектировано и построено более двух сотен частных домов в одном только в Белграде. С русскими именами связано большинство крупных государственных и общественных сооружений. По словам Драгомира Стевановича, «Белград напоминает большой архитектурный салон, так как на его площадях, улицах, домах и фасадах можно увидеть влияние различных стилей и эпох, а одно их самых значительных влияний пришло из России. Самыми знаменитыми эмигрантами-архитекторами были: Никола Краснов, Сергей Смирнов, Василий Баумгартен, Виктор Лукомский, Георгий Ковалевский, Роман Верховский, Василий Андросов и Валерий Сташевский»^[4].

Солидный опыт работы и талант Краснова оказались востребованы. Кроме того, большое участие в его судьбе принял Александр I Карагеоргиевич – сербский король, основатель Югославии, вошедший в историю с именем «Объединитель». Александр I был другом России и оказывал большую и деятельную поддержку русской эмиграции. И это не случайно – будущий король Югославии получил образование в Пажеском корпусе в Петербурге. Он являлся крестником царя Александра III и названым сыном Николая II-го. Король Александр прекрасно знал русский язык, он был воспитан в традициях русской культуры. Русским эмигрантам Александр I не только дал убежище, но и предоставил равные права с коренным населением страны. Под его личным покровительством находились Комитет русской культуры, профессиональные, научные и творческие объединения эмигрантов. В Сремских Карловцах была создана Русская Православная Церковь заграницей во главе с Митрополитом Антонием (Храповицким).

Николай Краснов устроился на работу в Министерство строительства Королевства СХС, где возглавил проектную группу в отделе по монументальным строениям и памятникам. На втором этаже здания Министерства находилась и мастерская Краснова. Благодаря поддержке короля Николай Петрович работал над проектами и декоративным оформлением почти всех основных королевских, правительственных и парламентских зданий в Белграде и в целом в Сербии. В их числе такие монументальные строения, как здания Государственного архива (ныне Архив Сербии), Министерства финансов (ныне здание Правительства Республики Сербия), Министерства лесного, горнорудного, сельского и водного хозяйства (ныне здание Министерства иностранных дел). Краснов является и автором проекта расширения здания Государственного Совета и Главного контроля (ныне здание Министерства финансов Республики Сербия). Все эти строения были выполнены в ключе неоклассицизма и демонстрировали мощь вновь созданного государства Югославия.

«По окончании Первой Мировой Войны, страна хотела построить здания, которые были бы монументальны, а для этого лучше всего подходили русские архитекторы. Они своими проектами лучше всего отражали силу и величие недавно созданного Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев»^[5] – пишет Драгомир Стеванович. По проектам Краснова возведены не только правительственные здания, но и жилые дома в Белграде. Ему принадлежит реконструкция церкви Ружица в центре Белграда – крепости Калемегдан, обустройство курзала в Бане Ковилячи (совместно с архитектором Д. Маслачем).

В 1928 г. по проекту Краснова было построено новое здание театра «Манеж». Старое, на сцене которого шли представления МХТ с пьесами А.П. Чехова и Ф.М. Достоевского, сгорело в 1927 г. Николай Петрович разработал проект в академическом стиле. В настоящее время здесь размещается Югославский народный театр. Краснов разрабатывал эскизы декоративного оформления Моста короля Александра I Объединителя в Белграде, интерьеры, декоративное и скульптурное оформление здания Дома народной скупщины (ныне Национального парламента Сербии) в Белграде и Королевского дворца на Дедине.

Постройку последнего, так же как и убранство храма-усыпальницы династии Карагеоргиевичей – семейной мемориальной церкви Святого Георгия на Опленаце, поручил Краснову король Александр Первый^[6]. Церковь Святого Георгия, покровителя Карагеоргиевичей, находится на холме Опленац в сербском городке Топола в 80 км. от Белграда.

Церковь Святого Георгия Победоносца, пятикупольный храм из белого мрамора в сербско-византийском стиле, построена в 1910-1912 гг. Она создавалась как храм и мавзолей правящей династии Карагеоргиевичей. В склепе церкви находятся могилы членов королевской семьи. Здесь похоронен и король Александр Первый. Интерьер храма украшают мозаики, воспроизводящие лучшие фрески 60 сербских монастырей. Из 40 миллионов пластинок, имеющих 15 тысяч оттенков, выложены 725 композиций и 1500 фигур. Люстра весом 3 тысячи кг. выкована из оружия, оставшегося со времён Первой мировой войны. Она выполнена в форме короны сербских правителей, причём центральная часть короны ориентирована вниз – в знак скорби о битве с турками на Косовом поле в 1389 г.

Иконостас, королевский трон, мозаики, пол – всё это выполнено по чертежам и эскизам русских изгнанников. Убранство церкви Святого Георгия явилось воплощением результатов археологической экспедиции, организованной в 1922 г., в которой принял участие и Краснов. По указу короля Александра I, группа учёных и специалистов под руководством русского эмигранта, инженера-археолога Сергея Николаевича Смирнова занималась исследованием византийских традиций храмового зодчества и монументальной живописи. Из этой экспедиции, посетившей около 30 монастырей в Македонии, Черногории и Сербии, Николай Краснов привёз множество фотографий древних памятников, акварелей, копии фресок, на основе которых и был выполнен интерьер храма-усыпальницы династии Карагеоргиевичей^[7]. За создание великолепного убранства интерьеров храма в Опленаце архитекторы Н.П. Краснов и С.Н. Смирнов, также трудившийся над внутренним убранством церкви, были награждены офицерскими крестами ордена Спасителя^[8].

Чрезвычайно выразительны личные впечатления очевидца, посетившего храм в наши дни: «Наиболее сильное впечатление, как ни странно, произвела на меня крипта. Первое, что бросилось мне в глаза, это “усеченные” колонны, на которых держатся своды её центральной части. Их четыре, они, как полагается, имеют капители, но не имеют оснований. Кроме того, они по отношению к колоннам верхнего храма примерно втрое короче, но почти равны им в объёме. Эта странность заставила меня задуматься, я не мог, как ни старался, припомнить чего-либо подобного в храмоздании. Приём этот – более чем смелый, но ради чего? И лишь в третий раз до меня дошла вся мера гениальности такого решения! Стоит себе лишь только мысленно представить эти короткие колонны с “полноценными” основаниями, как низкие своды крипты мысленно придавят нас своей неимоверной тяжестью, захочется, конечно же, побыстрее покинуть это опасное место, особенно тем, кто страдает клаустрофобией. Но гений архитектора Николая Краснова избавляет нас от столь неприятных переживаний и даже идёт ещё дальше (и это уж вовсе на уровне чуда) – пол крипты, благодаря этому смелому решению, становится в очень большой степени условностью, его как бы и нет. Ноги наши его, конечно же, чувствуют, но душа и зрение не замечают, не акцентируются на нем! И мы чудесным (я настаиваю на этом определении!) образом ходим (!) по воздуху под сводами полноценного высокого храма, а вовсе не крипты»^[9].

 

Фресковые росписи из экспедиционных материалов 1922 г. были использованы русскими художниками и при оформлении интерьера дворцовой церкви Святого Андрея Первозванного^[10]. Храм входит в состав комплекса Королевской резиденции на Дедине, в строительстве которой по поручению Александр I участвовал Н.П. Краснов.

 

 

 

 

Источник: http://ruskline.ru/analitika/2014/03/7/oplenac_kak_poslanie_nam_lyudyam_xxi_veka/

 

Осенью 1934 г. в связи с резким осложнением отношений между Италией и Югославией король Александр I прибыл в Марсель для переговоров с министром иностранных дел Франции. Этот визит окончился трагически. 9 октября Александр Карагеоргиевич выстрелом в упор был смертельно ранен боевиком македонской террористической организации Владо Черноземским. Убийство короля Александра русские эмигранты восприняли как личную трагедию. Краснов же лишился высокого покровителя и больше не участвовал в официальных правительственных проектах. Для торжественных похорон короля Александра I Карагеоргиевича его любимый архитектор разрабатывал проекты убранства траурных интерьеров и ритуальной атрибутики: чертёж катафалка; оформление посмертного одра, автомобиля для переноса останков, соборной церкви, Большого зала Старого дворца в дни траура.

«Архитектор Высочайшего Двора» оставил глубокий след в создании облика Белграда и других городов Югославии. Он не только работал над проектированием разных типов сооружений, реконструкцией существующих зданий и доработкой строящихся, разработкой интерьеров, мебели и декоративной пластики, но и разрабатывал крупные ландшафтные проекты, и отдельные элементы городского пространства. Краснов автор таких объектов как Народная школа в Св. Николи, почта и телеграф в Панчево, таможни в Прахове, Джевджелии и в Смедерево, гимназия в Белом Поле, парк в Ужице, ограда и парк возле здания Дома народной скупщины в Белграде. А сколько ещё было нереализованных проектов: гимназия в Ужице, Русский сокольский дом в Белграде и др. Частично реализован проект Дома свободных каменщиков, но здание не сохранилось. И это далеко не полный список работ Краснова в Югославии.

Николай Краснов оставил после себя немаловажный след и в архитектуре других стран. В числе его работ – реконструкция мавзолея Петра II Петровича-Негоша (Негошева часовня) на горе Ловчен в Черногории; в Греции – мавзолей на сербском военном кладбище в Зейтинлике в Солуни (Салониках), мавзолей на островке Видо при входе в греческий порт Керкира. Усыпальницу на острове Видо профессор истории архитектуры Белградского университета, специалист по архитектуре ХХ века А. Кадиевич отмечает как особо интересный проект Краснова^[11].

Появление мавзолея на острове Видо связано с трагической страницей в истории Сербии, известной как «Сербская Голгофа». В ходе тяжёлых боёв Первой мировой войны осенью 1915 г. началось масштабное отступление Сербской армии. Под натиском германо-австрийских войск сербские солдаты и мирные жители отступали через Албанию на побережье Адриатики. Они нашли прибежище на греческих островах Корфу и Видо в Ионическом море, куда были эвакуированы после ультиматума Российского императора (Греция сохраняла нейтралитет в Первой мировой войне до 2 июля 1917 г.). Видо стал для сербских солдат «Островом смерти», как его прозвали. От истощения и болезней здесь умерло несколько тысяч человек. Поначалу их хоронили в могилах на берегу, а когда больше не было возможности хоронить на суше, тела топили в море. Поэтому воды вокруг острова Видо называют Голубой гробницей (серб. Плава гробница).

По окончании Великой войны в знак увековечения памяти о перенесённых сербами страданиях на Видо был поставлен каменный крест. Открывал его 17 мая 1922 г. король Александр Карагеоргиевич. И только в 1939 г. был построен мавзолей-склеп по проекту Н.П. Краснова. Останки, покоящиеся в могилах, были собраны, поименованы (чьи имена удалось идентифицировать) и схоронены в ячейках в мавзолее. Останки тех, кого нельзя было поименовать, захоронены в бункерах, расположенных по бокам мавзолея.

Мавзолей на острове Видо – не единственный мемориальный проект Н.П. Краснова в ряду монументов, обозначающих вехи отступления сербской армии в период Первой мировой войны. Однако, не всё удалось осуществить. Нереализованными остались проекты мавзолея на сербском военном кладбище в Требуличах (Греция), мавзолея в Грбавче (Македония), мемориалов в Эльбасане, Тиране и Скадаре (Албания).

Из воплощённых проектов подобного рода выделяется мавзолей на мемориальном кладбище сербских воинов в Зейтинлике в Солуни. В сентябре 1918 г. на Салоникском фронте сражались плечом к плечу сербские и греческие дивизии. На окраине Салоник находится огромный воинский мемориал Первой мировой войны – союзническое кладбище Зейтинлик, самое большое из военных кладбищ в Греции. Главным украшением кладбища стал православный храм в византийском стиле, возведённый в 1926–1936 гг. по проекту Н.П. Краснова. 11 ноября 1936 г. храм был торжественно освящён. Постройка представляет собой величественную двухэтажную усыпальницу, облицованную известняковыми плитами, специально привезёнными из Сербии.

В общей сложности Н.П. Краснов трудился в Королевстве сербов, хорватов и словенцев 17 лет, и в знак благодарности своему новому отечеству на проектах он подписывался как Никола. Краснов умер 8 декабря 1939 г. и был похоронен на русском участке белградского Нового кладбища, рядом с Иверской часовней, где ранее, в 1930 г., упокоилась его супруга.

 

 

 

 

Источник: http://www.srpska.ru/article.php?nid=15974

 

Николай Петрович имел двоих дочерей – Ольгу и Веру, и сына Михаила. Сын старшей дочери Ольги Владимир Леонидович Хорват был, как и дед, архитектором, проживал в Канаде (1914-1993).

Творчество Краснова десятилетиями оставалось вне поля научно-исследовательских интересов как в России так и в Сербии. Его имя в России долгое время замалчивалось. Тем более отрадно, что с середины 1990-х годов и профессионалы, и широкая общественность имеют всё больше возможностей познакомиться с масштабной деятельностью мастера.

С 1995 г. в Ливадийском дворце-музее в Ялте регулярно проходят Красновские чтения. В 1996 г. на выставке «Русские эмигранты в Белграде», проходившей в Историческом архиве Белграда было показано 6 работ Н.П. Краснова. 7 декабря 2012 г. Российский центр науки и культуры в Валлетте организовал в Посольстве России на Мальте выставку, посвящённую творчеству Николая Краснова. В последние годы в России и за рубежом прошёл ряд крупных выставок, посвящённых архитектору. Об одной из них – «Николай Краснов – русский зодчий Сербии, 1864–1939: к 150-летию со дня рождения» стоит сказать особо. На ней впервые творчество Краснова вне России было представлено во всей полноте. На выставке нашло отражение практически всё видовое многообразие объектов, проектированием которых занимался Краснов в эмиграции. Среди экспонатов (более 170, оригиналы и цифровые копии) – архитектурная и станковая графика, фотографии и личные документы, акварель, фалеристика. Экспозиция подготовлена по материалам различных фондов и частных коллекций Сербии и России. Проект стал возможен благодаря сотрудничеству Архива Югославии (Белград), Исторического архива Белграда и Дома русского зарубежья имени Александра Солженицына (Москва). Они и выступили организаторами выставки. Выставка прошла в 2014 г. в Москве в Доме русского зарубежья, затем в 2015 г. в Коломне в музее-заповеднике «Коломенский Кремль», в Белграде в Архиве Югославии и в Ялте в Ливадийском дворце-музее.

Русский дом в Белграде каждый год организует вечера, посвящённые Краснову. В мае 2016 г. в рамках совместного выпуска России и Республики Мальта в обращение вышли две марки, посвящённые творчеству Н.П. Краснова. На марках изображены фрагменты картин «Дюльбер» из Ялтинского историко-литературного музея и «Вид сквозь ворота Витториозы» из Национального музея изобразительных искусств Мальты. Специальное гашение состоялось 24 мая в Ялте и в Москве. Тираж каждой марки составляет 200 тысяч экземпляров.

Творчество Н.П. Краснова получило высокую оценку известных деятелей культуры и искусства России конца XIX – начала XX века. Он по праву считается одним из самых известных зодчих русского зарубежья 1920-1930-х гг. В современной России первым автором трудов о Краснове является крымский исследователь Марина Александровна Земляниченко. Неоднократно переиздавалась книга Н.Н. Калинина, А. Кадиевича и М.А. Земляниченко «Архитектор Высочайшего Двора: “Архитектор Краснов – удивительный молодец…”» (Симферополь: Бизнес-Информ, 2003, 2004, 2005, 2009, 2011). В книге представлено творчество Н.П. Краснова в России (1887-1919) и в Югославии (1922-1939). Изучение жизни и творчества Николая Петровича Краснова продолжается, открываются новые факты его деятельности.