Поэзия диаспоры

Автор публикации
Светлана Бабак ( Венгрия )
№ 1 (37)/ 2022

Итаке моего сердца

Светлана Бабак – человек увлечённый, живёт реальностью, в которой много разнообразных занятий – от воспитания троих детей до всякой ерунды, как она сама об этом пишет. Но иногда «Ветер странствий» (так назывался одноимённый конкурс молодых русских поэтов зарубежья в Риме, где она была финалисткой) зовёт её вдаль за мечтами и образами, и тогда рождаются искренние строки о любви, о встречах и расставаниях.

                                                 Д. Ч.

 

ИТАКЕ МОЕГО СЕРДЦА

 

Белый шарик солнца сквозь туман

Над белковой пустотой аллеи.

Воздух пахнет дымом дальних стран

И немного горечью елея.

 

Спросишь, как дела. Я промолчу –

Километры накрест через сердце.

Хлопья взбитых сливок льнут к плечу,

Тишиной грохочут мегагерцы.

 

Хочешь, расскажу, как я живу?

Жизнь как жизнь, не хуже и не лучше.

Ветер с веток снимет тетиву

Паутинных нитей неразлучных.

 

Здесь иначе – всё, до мелочей,

Каждый вдох напоен чужеземьем.

Только сердце стало чуть прочней,

Чуть пореже брызжет вдохновенье.

 

Белый шарик солнца, как маяк, –

Сквозь туман мне видится Светило.

Жёлтый лист под ноги – это знак

Обо всём, что будет или было,

 

Обо всём, что кажется иным,

С чем давно сроднилась – так бывает.

Одинокий тополь часовым

Сторожит спокойствие лужаек.

 

Белый шарик солнца. Я иду.

Утро не спеша шагает рядом.

Хочешь, поиграем в чехарду?

Или наедимся шоколада?

 

Жизнь как жизнь – везде свои мечты.

Сберегу кусочек своеволья.

Хлопья взбитых сливок, я и ты,

И страна чужого Лукоморья.

 

 

* * *

 

Засахаренный ломтик тишины

Мне день кладёт на краешек бокала.

А мы опять покоя лишены,

А нас опять безверие искало.

Я не хочу не видеть, но смотреть,

И нам с тобой души должно быть мало!

Но слышу я и буду слушать впредь,

Как день молчит на краешке бокала.

 

 

* * *

 

Я вслушиваюсь в тишину –

Она вызванивает имя…

 

Волной. Наискосок. По неба краю.

И долго-долго вниз, до беспредельности.

Я ветер. Я безбрежна. Я играю –

Могу все корабли в душе на мель снести –

Волной. Наискосок. К воротам рая.

 

Стеной. Наперекор. Без сожаления.

И долго-долго вверх, до безграничности.

Я стужа. Я метель. Из кож оленьих я

Могу создать подобие привычности –

Стеной. Наперекор. Межой, делением.

 

Но ты послушай эту тишину –

Она вызванивает имя…

Не моё.

 

 

* * *

 

Попробуй дождь на вкус – сегодня он солёный.

Горсть длинных запятых на нотный стан вразброс.

Ты третий день не спишь. Твой разум воспалённый

Сквозь субфебрильный бред синкопою пророс.

 

Ты выглянешь в рассвет – вода забрызжет ноты.

Последний завиток скользнёт устало вниз.

Дождь выплакал печаль. Как белое вино ты

Выльешь новый блюз в бокал чужих реприз.

 

 

* * *

 

Вдыхаю серебро полночной улицы –

За млечностью не видно темноты.

Под шёпот ветра сны седые кружатся.

Ты больше не зовёшь меня на «ты».

 

Нарушу установленные правила,

Добавив в безмятежность полноты

Сознания. Луна огня прибавила…

Ты больше не зовёшь меня на «ты».

 

Я верю, что бывает перемирие.

Белёсый свет пойдёт из пустоты,

Тебе приснится радуга в квартире, и

Ты снова назовёшь меня на «ты».

 

 

* * *

 

Как странно: я снова проснулась пред самым рассветом.

Ночь ластится, будто щенок, и скулит еле слышно.

Стекает чернильность рекою с деревьев и крыш, но

Прогорклый осадок уже завладел кабинетом

Души. Беспокойное сердце в придуманной клетке

Устало дрожит, нарушая ритмичность квартета.

Шесть сдавленных строк второпях на бумажной салфетке…

Как странно: я снова проснулась пред самым рассветом.

 

           

* * *

 

Букет подсолнухов в старинной синей вазе

Мне улыбнулся. Комната полна

Чего-то, не замеченного сразу,

Как будто это даже не вина,

А просто сбой в витиеватой фразе.

 

Рассеянно листали Хейердала…

Ты всё решил на десять лет вперёд,

Но десять – это, право, очень мало

Для тех, кто ищет в каждом брод

И долго говорит об идеалах.

 

Ты выбросил букет. Я промолчала.

 

 

* * *

 

Букет воспоминаний, листья клёна…

В предощущенье завтрашнего снега

Узнаются и альфа, и омега.

Казалось, понимала с полутона…

Знакомы нерешительные взгляды,

Два силуэта тушью на странице –

Я помню их! Я знаю эти лица

В кленовом серпантине листопада!

Не надо подбирать слова для встречи –

Я научилась чувствовать молчанье.

Совпали наугад, но не случайно

Букет воспоминаний, клён и вечер.

 

 

ВСЕГО ПОНЕМНОГУ

 

Немного печали, немного лиловой печали

Налей мне на блюдце – и я обязательно выпью, как лучший восточный чай.

Вернуться –

Вернуться б на несколько строчек манящей скрижали

Назад и остаться, присесть в уголочке и думать про солнце и пряный май.

 

Немного тревоги, немного лазурной тревоги

Отрежь мне кусочком бисквита – и я обязательно съем его прямо так.

Забыта –

Забыты бессменность, унылость и скука полога,

Покрова, где каждый находит приют и цветут маргаритки и дикий мак.

 

Немного рассвета, немного седого рассвета

Вложи мне в ладони – и я обязательно вылеплю солнечный облик дня.

Погоня –

Погоня за звёздами вкуса свежайшей халвы и шербета

И новою сказкой для той, что родилась в заснеженных пиках отца-декабря.

 

 

Я МОРЕ

 

В ответ на великолепное прочтение «Ты море» от @gospodin_litvinovich – в качестве дополнения, возражения и продолжения беседы.

 

Я море. Лукавое, синее, шумное, непреходящее,

Солёными волнами, словно слезами, на берег ревущее,

Печальное, тихое, опустошённое донельзя, павшее

От всех кораблей, и рассказов, и чудищ морских – уставшее.

Ладонями, взглядами, прикосновением выпито,

Замёрзшее в ожидании и великолепии.

Прибоем, напевами и колыбельными выбито,

Исхлёстано глупыми предубежденьями, скрепами,

Границами, сказками, «сможешь ли?», «не испугаешься?»

Я море. В глазах моих волны и сила бездонная.

Согрею объятием, окутаю тёплым течением, шёлковым камешкем.

Всесильная, горькая и вдохновенная - вот она я.

Солёная мудрость из глаз моих катится каплями.

Я всех убаюкаю, всех успокою, занянчаю,

Все лбы зацелую, все раны закрою заплатками,

Волною все слёзы сотру, отпою крепкой пеною чайною.

Я море? Согласна. Но есть и у моря пределы.

На карте пунктирною линией видно мои границы.

Когда слишком много судов, отдыхающих, жаждущих слова и дела,

Цунами не удержать – ни руками, ни лицами.

Я море. Лукавое, шумное, непреходящее, сильное,

Печальное, горькое, всё на пути сметающее,

Целующее, словно в последний раз в жизни, всех догоняющее,

В любви безграничное, щедрое, гордое и изобильное.

Но всё же моря иногда исчезают тоже.

Пересыхают, излившись, не справившись с ожиданиями.

Когда слишком остро, и много, и больно почти подкожно,

Тогда лишь на карте – море, а в жизни одно отчаяние.

 

 

ТОЙ, КОТОРАЯ НЕ ВЕРНУЛАСЬ

 

На твоих часах, как и прежде, без четверти десять.

Взвесить

Всё: по крупицам, по мелким жемчужинам.

На весы положу снимок –

Тот самый, помнишь, где вечер,

Горький от дикого лука

На ужин нам,

И ты,

И боковой огонёк самолёта мимо?

Но даже если ещё положить разлуку,

Мне всё равно уравновешивать нечем

Твоё тепло.

А на моих часах сегодня всё время будет без четверти десять.