Когда я читаю талантливые и отточенные стихи Дины Дронфорт, я прикасаюсь к её судьбе, мироощущению, надеждам и разочарованиям. Дина так говорит о себе: «вольна во всём, но от себя в секрете». Художник не только творит сам, но и его «творят» тоже – страна, эпоха, близкие люди. Вот как об этом говорит Дина Дронфорт в стихотворении о Галатее: «Я дышала / над влажным виском / темноты, / недосказанным словом / ласкала цветы, / поверяла привычные меры. / Отражений искала / в глубинах тенёт, / И кричала, и билась / под жалами нот, / И срывалась в седые кальдеры. / Проникала / жемчужными / реками в дом – / я была тебе глиной, / белела холстом, / отливалась в тугие хореи. / Мой возлюбленный! / Муж мой, Ваятель, / скажи, / для чего же сегодня / ты мечешь ножи / в беззащитную грудь Галатеи?..». Стихотворение очень удачное с точки зрения ритма и подачи материала. Здесь автором затронута нравственная проблематика. «Я тебя породил – я тебя и убью» – устами героя говорил Гоголь. Имеет ли право творец причинять боль своему созданию? Ведь он создавал своё творение не для того, чтобы потом над ним глумиться! Однако что-то в давней, но заново осмысленной Диной Дронфорт истории Галатеи пошло не так. Что именно? Читатель может домыслить эту историю по-своему. Наверное, творцам, как и простым людям, тоже порой свойствен личностный эгоизм. Спасибо Дине и её стихотворению за то, что побуждают нас к размышлению.
Лирика Дины очень разнообразна. Вот, например, непривычное для её стилистики лёгкое, «ахматовское» стихотворение: «Я устала Вас помнить, / и забыть не могу. / Вам – вечерняя томность / и стихи на бегу. / Вам рассеянность взгляда / и мечтаний наив. / К Вам лечу, если рада, / Вам и слёзы мои. / И романы, и дружбы – / лишь у ног кутерьма. / Чем же Вы мне так нужны?.. / Я не знаю сама». Более характерными для любовной лирики Дронфорт представляются мне вот эти стихи: «Нелепый и развенчанный портрет / проступит, озадачив на мгновенье. / Возможно ли – бессонницы предмет / бесплотнее, чем ветра дуновенье? / Так озером забыт водоворот – / Безвинно небо в заводи глядится. / Но знает, знает ветреная птица / глубины потайные тёмных вод». Дина хорошо понимает диалектику бытия, двойственность мироздания. Это лирика хорошо образованного человека, у которого были свои маленькие эшафоты. Об этом мы узнаём из её трагических стихотворений: «По аспиду прочерченные мелом, / дрожат снежинки высью без конца. / Пейзаж в окне вечернем запотелом / сединами любимого лица / нежданно и уже невозвратимо / встречает, и становится ясней, / как страшно потерять тебя, любимый, / как страшно жить с собой наедине».
В лирике Дины Дронфорт часто звучит риторический вопрос: можно ли нам заново переиграть свою жизнь? Вернуться в точку выбора пути – и сделать всё по-новому: «Что если жизнь начать сначала? / Разрушить крепость на песке, / весь опыт жизни из подвала / в окно – и в небо налегке! / А ну же! Ветер братом станет, / в обнимку с ним по облакам / пойдёшь, и сердце не устанет / служить окры́ленным рукам». Обращает на себя внимание авторское ударение на втором слоге в слове «окрылённый». В прозаическом тексте совершенно не важно, где в слове стоит ударение. А вот в поэзии, при чётком ритме строки, это всегда важно. Иногда поэты намеренно ставят неправильное ударение в слове ради большей эмоциональной выразительности. Вспоминается в этой связи строка из пушкинского сонета «Поэту»: «и плюет на алтарь, где твой огонь горит». Попробуйте «плюет» заменить на «плюёт» – и вы почувствуете, насколько неправильное ударение удачнее работает в этом контексте. Есть и более свежий пример – «идут белые снеги» Евгения Евтушенко. Вот и «окрыленный» у Дины Дронфорт – пример такого сознательного переноса ударения.
Дина Дронфорт часто путешествует в стихах по реке времени. Это светлая ностальгия по былому счастью и бессмертной своей юности: «А если времени нарушу / закон, а если я вернусь? / Найду излом знакомой крыши, / в проулка реку окунусь. / Послушны кисти, тени лягут, / и в луже синего стекла – / далёкое хлопот и тягот / апреля солнце, тополя / ветвятся золотом пролитым, / парит и стынет птичья трель, / сугроб хрустальным сталактитом / струится в талую купель... / Там день без счёта и обмана. / Там смех позволен ни о чём. / Бессмертны все. И ангел-мама / неутомима за плечом». Очень трогательное стихотворение! «Домой!» – очень важный посыл в лирике Дронфорт. Причём «дом» для неё – это не только место, но и время. Дом оказывается то впереди по отношению к точке отсчёта, то позади, в прошлом, там, где она родилась. Дом, который ждёт её впереди, – тот, в котором предстоит родиться ещё раз – в Боге: «Врата вдали, встававшие стеной – / беззвучная калитка у порога / пути домой. Я стану частью Бога, / и мне тогда судить себя самой». Само понятие «дома» оказывается для поэта подвижным и многоликим. Дом можно найти и почувствовать его уют даже в незнакомом городе: «Все вопросы поставлены, выданы впрок все ответы. / Растворяюсь в тиши, усмиряю последние страсти. / Так приходит к смирению каждый когда-то и где-то, / осознав, что ни в чём, / даже в собственной смерти, / не властен» («Тишина Фатерштеттена»). Тишина, безмятежность, смирение, творчество – это тоже для героини Дины Дронфорт дом. «С жизнью не развестись», – пишет Дина в стихотворении «Бутоны магнолии». Мы выносим от неё как плохое, так и хорошее.
Мистический мир Дины Дронфорт дарит читателям немало открытий. Мистика обрастает у поэта вещественной конкретностью: «Гарсон и серьги – мокрым сквером, / на ветхий опираясь зонт, / чуть свет старушка с тенью верной – / рифмует день, за годом год». Очень важно: поэт не отводит глаз от картин «низкой» жизни, она всем сочувствует и сострадает, потому что приходилось проходить сквозь жизненные испытания и ей самой.
Очень хороши у Дины и сюжетные стихи о путешествиях – «Амстердам» и «Тишина Фатерштеттена». Это не просто картинки из жизни. Это сплав личностного состояния, быта и нравов незнакомого города, жизненной философии. Именно коллажное наслоение лирики, впечатлений и осмысления делает эти стихи глубокими, трогательными и интересными. У людей, которые давно носят очки, своеобразный взгляд на мир. Для них – всё «за стеклом». Дина Дронфорт постоянно обыгрывает этот момент в своих стихах. Иногда у неё это двойное стекло – и очки, и окно. «Отвернуться от сенсаций и от сплетен / и смотреть из-за стекла заворожённо, / как рассерженно грозит кому-то ветер / раскалёнными резцами листьев клёна». Из пейзажа, как из портала, – показывает Дина, – можно выйти в бессмертие: «Двоим в раю как знать, что это рай? / Беспечность беспечальности под стать. / Нет, Господи, нас ада не лишай, / иначе потускнеет благодать». Издательство «Алетейя» готовит к выпуску новую книгу Дины Дронфорт. Ждём с нетерпением!