Дмитрий Бураго – прежде всего поэт. Но он, конечно же, литератор широкого охвата – филолог, преподаватель, редактор, организатор литературных мероприятий и прочего. Что касается его поэтического характера, то обращает на себя внимание стремление к поиску новых средств выражения текстов, поиск свежего образного и метафорического поэтического языка. Его стихотворная речь пересыпана неожиданными рифмами, ритмическим разнообразием, интонационными находками, привлекающими внимание опытных читателей поэзии.
Д. Ч.
1. РАССВЕТ
Кошка вышла из окошка
на карниз.
Видит кошка, как дорожка
катит горку вниз.
Ей навстречу из заречья
гаснут сны
человечьей и овечьей
глубины.
Ветер в солнечной карете
от холмов
тенью метит всё на свете,
и любовь.
Даже мама – это рама,
до краёв
всё от хлама и до храма –
всё твоё.
Кошка вышла из окошка
на карниз.
Видит кошка, как дорожка
катит горку вниз.
5.10.2019
2. СУМЕРКИ
У деревни озеро болит.
За посадкой с прелою листвою
облако над озером горит
тихим светом с тонкой пеленою.
Будут заморозки, будет никогда
с воспалённым долгим отреченьем,
будут расходиться города
и сверкать бессмысленным значеньем.
Даже люди будут ни при чём,
кто им сторож во хмелю разброда?
В хвост и в гриву, хором, напролом!
А потом? Потом не будет рода.
Сумерки рассеивают дым
от сипящих в горках жжёных листьев.
Умирать привычно молодым
там, где смерть – привычное событье.
Озеро уймётся, заблестит.
В хриплом лае, заслоняя месяц,
вспыхнет облако, как буквами гранит
в тёмно-красной бессловесной взвеси.
6.10.2019
3. ТЕМЕНЬ
Елозит темь на выселках,
шипит на огоньках,
разводы света высохли
в далёких уголках.
Стучит звезда, царапает
чугунные края,
на землю блики капают,
и фыркает заря.
Предметы и движения
смеркаются в одно
сплошное полошение
под выцветшим рядном.
Что наши хвори-хлопоты,
познания пайки,
когда в ладони хлопают
дурные старики?
Как будто бьют от горечи,
а память заперта.
С луны облазит корочка
улыбкою со рта.
Хлоп. Хлоп. Лихая исповедь
вне сроков и имён.
Хлоп. Хлоп. Жизнь длится исподволь
в беспамятстве времён.
Хлоп. Околотка каянье
раскачивает зыбь.
Хлоп. Авеля ли Каина
выкликивает выпь?
25.10.2019
4. ЖАР
У света нет товарищей.
У веры нет границ.
Вскипает пыльным варищем
на площади гранит.
Топочет гогот покатом
на голубином дне,
пернатым хлещет ропотом
сознание извне.
Фонтаны медальонные
под ржавою уздой
кропят с ума сведённую
плоть мёртвою водой.
Далёкого пожарища
неумолимый глаз
обводит жаром шарящим
расшатанный каркас
опешившего города
с кругами под мечетями,
где бьётся тень под воротом,
где страсти время мечут,
где мир под дымкой савана
в нагаре вечных противней
рождается и заново
срывается в подстрочье
томлёного неистовством
прозрения греха,
где замирает истина
в забвении стиха.
Распахивая рубища
с крестами и созвездьями,
химеры, скалясь, щурятся
на пасынков надежды.
В жару не будет прихоти,
всё предано познанию –
горит пехотной лихостью
святое причитание,
горит, и слово движется
в крови песком египетским,
цветёт по коже ижицей,
корит из книжной кипы
глагольным исступлением
в пылу измены праведной,
со всем обыкновением
спеша от казни к славе.
Не солнцем память травлена,
не страхом вера зиждется,
надеждой весть оправлена –
и новую не выждать.
6.11.2019
5. УРАВНЕНИЕ
Относительно смерти всё просто и хорошо:
зарастают могилки, шевелятся города,
на путях сообщения становится близким ещё
то, что было вчера запредельно и никогда.
Относительно смерти пасьянс календарных дат
вызывает улыбку, как выкладка на зеро.
Смотришь в небо, и там тебе кто-то рад –
это мама подсахаривает творог,
на тарелке белые пузырьки,
а каёмка – твой окоём,
и мешают какие-то пустяки
возвратиться за стол с отцом.
Относительно памяти смерти нет,
почему же я старше их?
Почему сквозь детство смотрю на свет
и в догадке кривится стих?
Почему, когда не хочу понять,
что теперь совсем сирота,
созываю гостей, и опять, опять –
алкогольная маета?
Оговоркой скользит тень родного лица –
относительно памяти смерть
происходит вне времени, и конца
у неё до безумья нет.
11.11.2019
КРАЙ
Откупиться временем, оправдаться судьбой,
Отмахнуться, пойти вразнос!
Вдаль уходит берег, открыт и бос,
а за ним по пятам прибой.
Что ты скажешь, когда всерьёз
от сюжета линий косится жизнь?
Что ты примешь из небылиц отчизн
за чужую землю, в которой рос?
Посмотри, под небом висит курдюк –
будет дождь о добре и зле.
А потом от солнышка на осле
развернётся нивою чёрный луг.
Не жалей! Обиды умеют ждать –
этот скарб не вывезешь со двора,
не пропьёшь, не выплачешь почём зря
за родного отца и мать.
Вереницей по небу пылят возы –
солонее слов тишина.
Где родился, туда война
опрокинет то-сё на весы.
Гирьки ловкие: вздох – под дых!
А вокруг чужеродный смех.
Где подвох? Меж этих и тех
никогда не будет своих.
Между нами – пир забытья
в колее повседневных бед.
А причина родства – свет
и рождественская кутья.
За прицелом следит боль.
Вылетает на свист смерть.
Освещает замыслов верть
неотмщённая кровь-смоль.
У Днепра колокольный свод –
от Дуная до Дона хор,
слово ходит в дозор,
окликает под сердцем плод.
От косматых жнивьём полей
до излучины цепких лоз
речью, всеми корнями врос,
чтобы звук был верней.
Только песне ответ держать
за своих, за чужих, за тех…
Берег свой продолжает бег
в непроглядную гладь
25.12.2019
ШИНОК
О Боже, Боже Иудеи,
Благий Творителю земли,
Не наказуй родных злодеев,
А мне смирение пошли!
Т.Г. Шевченко
Пойдём посмотрим, что в шинке,
где серый воздух
запятнан бранью, налегке
слова, как розги.
Пойдём посмотрим, как дерёт
тоска и скука,
когда беды невпроворот
и время туго.
Когда на родине туман
цветёт садами –
пойдём и выведаем там:
что будет с нами?
Кого сердечная вражда
введёт в ехидство,
кому в отчаянье нужда
раздухариться.
Там проявляются слова
обиды – в клятвах,
терзает домыслами жар
застольной жатвы.
И, что бы ни наврал шинкарь,
святое дело –
вогнать себя в дремучий вар
осатанело.
Не у окна, не у стены,
но где-то сбоку
горят глаза из седины
почти порока.
Лохматой тенью кулака
грозит сатрапам,
а слёзы капают с виска
в кривые лапы.
И, что поделаешь, судьба
то или норов:
влечёт лукавая изба
восторг позора.
И не питейный это дом,
а чан с глазами,
где варево в дыму густом
срывает память
на боль и зычную тоску
по сочным краскам,
где на днепровском берегу
вершатся сказки,
где песня водит хоровод,
как невод тянет,
а у души весь звёздный свод
в сомненьях вянет.
Оксана вспыхнет над огнём
с клинком багряным –
мир обернётся казаком
на поле бранном.
Псалом Слепая пробубнит –
и в путь-дорожку,
где каждый кустик норовит
подставить ножку.
Пойдём посмотрим, что в шинке
и что на свете,
где у хмельного в кожухе
слова, как плети,
где откровение, что даль
о добрых людях.
И, кажется, уже не жаль
того, что будет.
30.04.2021
ТЕНЬ
каждый из нас за себя даст отчёт Богу…
(Рим. 14:12)
В хрупкой тише, как в бокале
хрусталём играют соки,
плещут дымчатые дали –
круглооки, одиноки.
И всего-то ползаката
на полнеба расплескавши,
замирает тень солдата,
всё что есть провоевавши,
на окне, что в ночь до зорьки,
вскинув голову, лучится,
на коньке, где флюгер зоркий
скован долей очевидца.
Замирает тень у двери,
что признала и не скрипнет.
По делам или по вере
человек на поле гибнет?
24.05.2022