Леонид Поторак интересен нечаянностью поворота своей стихотворной речи. Поэт работает, как художник, пишущий свои картины сильными ударами кисти. Образный метафорический стих высвобождает пространство для неизбитых решений, которыми автор удивляет читателя, охотно идущего за поэтической мыслью Поторака.
Д. Ч.
Орфей
Пробегают тени сквозь переулок,
Где соседи уводят собак с прогулок.
Отъезжает трамвай, пахнет тёплой мукой из лавок,
Засыпает мой город в высоковольтных лаврах,
Вечереет река; открывается свод над ней
Тёмно-красный от городских огней.
А на сердце такое – как лампочка в коридоре,
Будто ждало нас, но миновало горе,
Будто кто-то вот-вот похлопает по плечу,
И покажется: я лечу
В утешительных сумерках, в общем заветном лимбе,
Где ещё не воскресли те, кого мы любили,
Но уже не потеряны их часы и альбомы,
Это к ним летим мы, медленны и неуклонны.
Что за гром над рекой, что за свет в пустоте великой?
Это к нам возвращаются наши собаки, книги,
Сияют над головой.
Подумаешь об Эвридике
И до вечера сам не свой.
Это голос её кричит из закатной меди:
«Всё идёт в направленье любви и смерти,
И пока ты шаришь ключи в подъезде,
Ты летишь, о, ты не стоишь на месте».
…Уплывают ивы, ветками загребая,
А за ними – линия голубая.
Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Ну и вечер.
Ангел мой, мне даже поклясться нечем.
Разве тем, что давно не имеет веса,
Что, казалось, больше не увидишь и не вспомянешь,
А оно воскресло
Прежде других вещей.
Ты прекраснее, чем бабочка породы ванесса,
Чем снежинка бумажная в день бесснежный,
Чем фонарь, загорающийся над головою,
Чем слово «меридиан».
Простое
Здесь такая синева
Хоть представь на миг
Что несёт меня трамвай
Мимо глаз твоих
И не так уж велика
У меня беда
Но проснусь и Боже как
Я попал сюда
Только бабочкой в окне
Лодочкой в горсти
Тот мотив который не
Воспроизвести
Очень серьезно
А ночь наступает черна как смородина
Чудна и торжественна
в клумбах шмели
И воздух от жара столь плотен что вроде бы
Не видно земли
Густеет над городом тёмное месиво
Деревья листвой шевелят
И сходит вода словно пальцы гермесовы
На панцирь сгоревшего здесь жигуля
И громче собак и взорвавшейся градины
Сирен всполошённых и ливня поверх
В обугленных недрах врубается радио
И ловит почти без помех
И голос звезды отдаленного выселка
Мне до рассвета поёт
О самой прекрасной о самой немыслимой
А я-то не верил
а вот
Космополитинформация
А когда однажды поймёшь, что нет
Ни шиша у тебя в горсти,
Нет патронов, канул последний френд,
Площадь суши начнёт расти.
Одного выносит, как жухлый лист,
В клочьях пены, травы, икры,
А другой встаёт, говорит: я чист;
И оба они мокры.
А третий выходит, бормочет: вот,
Из какой мы, однако, Ж
Выбираемся, кто ж нас теперь возьмёт;
И идёт раздавать ужей.
Мол, тебе ужо и тебе ужо,
Ужо, говорит, вам всем.
...А звезда ползёт золотым ежом
По небу на Вифлеем
* * *
ты всё ещё спишь рассыпается снег
а нечто вершится над нами
и вдруг совершается голубь в окне
и веник еловый в стакане
над крышами носит большую пургу
окно дребезжит на ветру и
мне снится что в этом счастливом кругу
меня распластает витрувий
и господи как же мы станем ясны
каким же наполнятся светом
все лампочки мира все елки и мы
и в тучах плывущая эта
то злая фигня то святая звезда
сродни близнецам да плеядам
которая нас возвращает сюда
хоть голубем хоть снегопадом
* * *
Приходит ветер с реки. Зима
Проходит вторую треть.
Дома толпятся в ночи, дома
Не могут себя согреть.
И между нами, снега копя,
Ложится земная гладь,
И, просыпаясь, возле себя
Дыханья не услыхать.
И только где-то в квартире шесть,
Не торопясь ко сну,
Сосед до полночи лупит в жесть
И молится на луну.
Луна, качаясь в его борще,
Подумает: нет суда
Над нашей тоскою, и вообще,
И светится, как слюда.
И кружит ветер, и суета
Овладевает мной;
Но нет суда, и идут сюда
Суда от земли иной,
И как покажутся нам мелки
Наш невод и наш улов,
А что мы все – черепки, долги
Вблизи их крутых бортов.
В размахе их серебристых крыл
И в окнах их голубых.
И мнится каждому: прежде был
Он также одним из них,
Летел, плевал себе в облака,
Строку повторял одну,
Что расстоянья смешны, пока
Мы видим одну луну.
А может, стоит именно так
Сойти со своей оси:
На всём, что прежде имел, кулак
Разжать и поднять шасси,
И чтобы уже никогда ко дну,
В такую же ночь и тишь,
Где я бы выл на свою луну,
Но ты на свою молчишь.
Строфы
Как ни несло ни било
Только в один из дней
Станут белей белила
Голуби голубей
Выгляну ли увижу
В лужах скользят рябя
Вишня антенна крыша
Похожие на тебя
Радугами мигая
Движутся по воде
Мне мол печаль какая
Что ты сейчас и где
Тем и спокойней тем и
Легче в такие дни
Думается что все мы
Всё-таки не одни
Что вот ещё полслова
Полвыдоха полбеды
Смотришь а у любого
Есть непременно ты
Кухня и подоконник
В жёлтых таких лучах
И блюдце в твоих ладонях
Светится как свеча
Или сверкнувши мылом
Выскользнет из руки
Белое как белила
Круглое как круги
На взлёт
Ты не пена, ты не глина, не ребро, –
Ты какое-то летучее добро.
Ангел мой, лети обратно в облака,
Мне останутся два жёлтых огонька,
Словно точка с запятой по-над бездной
Тёмно-синей, грозовой, наднебесной.