Томас Коуэн (Чили)
Томас Коуэн – молодой чилийский поэт и переводчик, изучал музыковедение и историю искусств в Чили и США, затем, после двух лет жизни в Непале, изучает буддизм, тибетский язык и санскрит в Германии в университете Гамбурга, принимая активное участие в литературной жизни этого города как координатор международных поэтических чтений. Выпустил два сборника стихов в Аргентине и Чили. Стихи переведены на арабский, немецкий, португальский, греческий и литовский языки. В России ряд его произведений включён в антологию «Поэзия Латинской Америки сегодня» (2019).
Сергей Батонов – переводчик. Родился в 1960 г. В 1982 г. окончил МГИМО. Работает с испанским и английским языками. В издательстве «Серебряные нити» переводил с английского книги по философии, а также по истории и культуре Востока. В 1998 г. перевёл «Дао дэ цзин», воспользовавшись англоязычной версией Р. Блэкни. Получившаяся книга «Учение о Пути и Благой Силе» неоднократно переиздавалась. В 2009-2011 гг. участвовал в проекте альтернативных переводов хайку «Версии». Прожив десять лет в Перу и четыре года на Кубе, увлёкся латиноамериканской поэзией. Переводы Сергея Батонова публиковались в «Плавучем мосте», литературной газете Архангельской области «Графоман» и на поэтическом портале Prosodia.
ДОЛЬКА МАНДАРИНА
Только лизнёшь, и молния вспыхивает
с обеих сторон мандариновой дольки.
Придержи её между арок
зубных во рту,
проворачивая в полутьме
язык как ключ,
как мочку уха любимой.
Остановиться, не есть,
чтоб в волшебстве не разувериться,
ведь верится.
ПУМА
Однажды я гулял в лесу.
Присел. Вдруг пума появилась.
Набросится или свернётся
калачиком у ног моих?
Что она знает
о чудесах любви? Они
прогонят страх, что в разуме гнездится,
который глаз с неё не сводит.
Я слышу хруст костей моей ноги,
как будто в школе на химии уроке
колба взорвалась (или вандал
расколошматил трубку
люминесцентную).
Урчание и под моей рукой
вся ярь прекрасная шерстистого прилива.
Кто-то оторвёт телефон от уха,
Как револьвер опустит неудачный самоубийца.
Кто-то глаз не отводит оттуда,
Где думает кто-то другой глядит на него.
Кто-то над «и» ставит точку.
Кто-то произносит слова, прося денег.
Кто-то уткнётся в книжку, но не в силах читать.
Кто-то вспоминает кого-то, на другого глядя.
Кто-то равновесие потеряет вот-вот.
А кого-то по-английски болтать достало.
Кто-то запрётся и ногами топчет,
но прислушивается. И то, что он слышит,
преобразит его.
ЗАВЕЩАНИЕ ВОЛОСКА
Беру ли я спичку
или каплю испарины?
Пламя объятий
или просто с перины волосок упал?
Я распутываю его из пуговицы,
как телеграмму на кастинг,
будто старый архив открываю.
Прежде чем проглотить, впечатываю на сетчатке –
меня пронизывает и вздёргивает
его винная нить
цвета рыжего,
он не мой и не был моим.
По степи, средь подушек и сердцебиения,
мою душу и слух буравящим,
я услышу, как скачет галопом его «прощай».
Сесар Вальехо (ПЕРУ)
Сесар Вальехо (César Abraham Vallejo Mendoza) родился в 1892 г. в небольшом городке Сантьяго де Чуко, на севере Перу, в предгорье Анд, в бедной многодетной семье индейско-испанского происхождения. Изучал литературу в университете г. Трухильо. Зарабатывал на жизнь и учебу тяжёлым трудом, в том числе работал в вольфрамовых шахтах, затем занимался репетиторством и преподаванием. В ходе Гражданской войны в Испании активно поддерживал республиканцев. Бедствовал, тяжело болел, причина смертельной болезни (1938 г.) не была установлена. Покоится на кладбище Монпарнас. Писал прозу, обращался к драматургии, но именно поэзия Вальехо, вобравшая индейские традиции, достижения латиноамериканского модернизма, элементы сюрреалистической поэтики, считается одной из вершин испаноязычной лирики XX века.
Олег Гаврилов – переводчик. Род. в 1960 г. в Ростове-на-Дону. Окончил Киевский госуниверситет им. Шевченко (факультет романо-германской филологии). Предприниматель. Пишет стихи, переводит поэзию с испанского, английского (сборник переводов сонетов Шекспира, Лима, 2011 г.), французского, итальянского, немецкого, польского, португальского языков. Финалист конкурса переводов «Пушкин в Британии» (2010), лауреат фестиваля «Смоленская дорога» (РФ, 2017 г., стихи) и Гомеровской премии (Греция, 2017 г., стихи). Председатель клуба любителей русской поэзии «Зелёная лампа» (г. Лима, Перу). Организатор фестиваля «Cantautores Rusos en la América Latina» / «Российские барды в Латинской Америке» (Перу, Аргентина, Бразилия, 2011-2015 гг.).
Вечный покой
Исчезнувшая Любовь сильна!
Её могила – огромный зрачок,
в глубине которого, как в кубке,
под сладостью вечности и темнотой рассвета
живёт и плачет горькая тоска по любви.
Напряжение целующихся губ
переливается через край навстречу гибели;
в судорожном единении
уста отрицают себя во имя друг друга –
жизнь агонизирующей жизни.
При мысли об этом могила становится желанной –
она, в конечном итоге,
объединяет всех в одно целое;
словно благодатная тень, под которой все любившие когда-то
приходят на свидание с вечностью.
Луна
Луна! Венец на голове огромной,
крон золото, стекающее в пруд!
Христа задумавшегося корона
кровавая и нежный изумруд!
Трепещущее сердце голубое,
куда в бокале с винной синевой
плывёшь ты за неведомым покоем,
виляя поцарапанной кормой?
Луна! Бесцельно ты летаешь там, где
с опалами смешалась синева:
душа моя, как ты, бродячий камень,
разбрасывает грустные слова!..
Шляпа, пальто, перчатки
Кафе «Де ля Режанс», буквально за углом
от «Комеди Франсез», со столиком и креслом.
Когда я захожу, то там уже завеса –
разбуженная пыль с утра стоит столбом.
Резиной губ сжимаю раскалённый уголь.
За дымом сигареты – два других, темнее –
дым в тораксе кафе и дым печали – с нею
тоска в моей груди давно снимает угол.
Как важно то, что осень – черенок, начало
берущий в осенях былых отростком малым,
что осень дарит семена, тумана запах,
румяность щёк, морщины и бродяг со стажем.
Как жарок снег, как быстрокрыла черепаха,
Как просто «как» и как стремительно «когда же»!
Страус
Пусть мягкий клюв твой не живёт в моих потерях,
пусть мой посев под засухой твоей не сохнет,
пусть твой кинжал не пьёт кровь из моих артерий,
иначе синих вен моих пиявка сдохнет!
Пусть руки падшей вечно дарят манну гладу,
распятья воздвигающему на могилах,
пусть будет на кого мне опереться взглядом
у бездны, рот скривившей в букву «О» глумливо.
Цветок на клумбе сердца моего раздавлен
тобой, печаль, плоды с души срываешь, птица.
Не иссушай моих дней жизни, лучше дай мне
девичьим поцелуем губ твоих напиться!