Так сложилось, что я оказалась свидетелем того, как начинающий поэт Серёжа Сутулов, переживая череду преобразований, изменений, трансформаций, год за годом, десятилетие за десятилетием преобразился в Поэта Сергея Сутулова-Катеринича. За этим преображением стоят, безусловно, и крутые жизненные виражи, счастливые приобретения и горькие потери (потерь, конечно, больше – на то она и жизнь). И, что естественно для настоящего поэта, работа – многочасовая, с ручкой и бумагой, с темнотой за ночным окном, с отдалённым шумом начинающего ходить транспорта. Работа над словом, работа над звукописью, работа над поэтическим образом, таким, чтоб ни у кого не было.
Заваришь чай… Секундами – чаинки…
Мучителен часов переучёт.
Скукожатся скандальные картинки –
Камин муру гламурную прочтёт.
Настал черёд и винам, и поминкам.
Стихи друзей присвоил честный чёрт…
Но женщина, бегущая по льдинкам,
Горящий черновик пересечёт!
Работа над смыслами. Поэт живёт здесь и теперь. Он многое видел, о многом слышал. У него своя версия времени, свое представление о сейчас, затерявшемся, но не заблудившемся между вчера и завтра. Время – вот главная тема Поэта сегодня. Не случайно заглавие его поэтического цикла «…И вечность через ситечко течёт…». Время, в представлении С. Сутулова-Катеринича – сложно организованное движение мгновений, секунд, дней, столетий. Здесь и сейчас ты оплакиваешь события на Чёрной речке (потому что никакой другой Чёрной речки не было и н будет), здесь и сейчас, ещё не отказавшись окончательно от ручки и бумаги, но освоив неплохо и компьютер, поэту вдруг явится старинный книжный устав: «чернобурка чёрной буквы. белый лист. /красной буквицы Жар-птица над строкой». И неожиданно за Чёрной речкой вдруг явится Белая церковь (знатоки географии и истории вполне смогут разгадать сей ребус). А дальше – разговор о вечности, так и не законченный спор с отцом…
…на пороге Вечности (дальше – Тьма?),
на развилке: БОГ – САТАНА – ИНОЕ
человеку легче сойти с ума,
чем простить отцу естество земное.
Он разбавит спирт, разведёт костёр
(на седьмой вулкан семь недель тягаться…)
Черновик – в огонь! Но костёр хитёр:
пожирая «Дым», сбережёт «Двенадцать».
Людмила Бронская, читатель, однокурсница поэта (Россия)