Павел Грушко - Между я и явью - №46 | Эмигрантская лира
Все мы думаем о возрасте, и, понятно, поэты не исключение. Другое дело, что о ВОЗРАСТЕ ПОЭТА думают читатели. Тайна всё-таки есть – как не перестать писать, постарев? Это должно быть продолжение того порыва или порыв новый, на иных основаниях? Вспомним Бродского, который о грядущей старости размышлял напряжённо – в том числе о старости поэтической – но саму её не увидел…
Я к тому, что не надо стесняться возраста. Он – наша сила. Вроде и банальность, но открываешь её опять и опять.
Павлу Грушко за 90. Его стихи и переводы продолжают публиковаться. Новые? И новые тоже. Но это не так уж и важно. Важно, что он присутствует в литературе, полновесно и сильно. И публикация в 46 номере Эмигрантской лиры это подтверждает вполне.
Когда удачи нет
и жить нелепо стало,
тихонько молви: свет,
лиха беда начало.
Воистину чудно:
в четыре буквы слово,
а свет –
во всё окно
и радость рядом снова.
Тут весомость слова «снова» огромна – потому, что его говорит человек этих «снова» видевший и испытавший много сотен раз.
Или вот, слова о молодости. Не блещут оригинальностью, может быть, но, когда их говорит человек, обращаясь назад на много десятилетий – другое дело.
Есть третья сторона листа, исписанного с двух сторон, там обитает чистота без дат, событий и имён, – непознанная белизна, не воплотившаяся взвесь, и пониманье, что она, пером не тронутая, есть, покоя не даёт перу, – в сравненье с этой чистотой всё, что напишешь поутру, предстанет к ночи суетой.
Всё так, да.
Михаил Гундарин, преподаватель (г. Москва)