Борис Кутенков. Неразрешённые вещи. – Екатеринбург – Нью-Йорк: Еudokiya, 2014 – 75 с.
В книгу Бориса Кутенкова нелегко «вжиться», в ней многим окажется неуютно, так же как ее лирическому герою неуютно в жизни как таковой. И, возможно, причина сему в том, что эти стихотворения говорят больше о смерти, чем о любви. Любви в них ещё нет, есть её неотступное желание, местами граничащее с наваждением, есть пока ещё смутное представление о ней, её остро переживаемое предчувствие. Но это – ещё не любовь, так же как призрак – уже или ещё не человек. «Алое-алым плывёт под футболкой пятно…» и «на нотную льётся тетрадь / красный густеющий отсвет…» – бесплотная, размытая, тянущаяся, колеблющаяся субстанция любви, её дух и свет. Но и это – немало, так как пока любовь не материализовалась, не прожилась, не обрела тактильную осязаемость (нет, не о плотской любви речь), она остаётся одной из тех «неразрешённых вещей», которые вынесены в заголовок сборника. Материализация, осуществление мечты, достижение идеала, в конце концов, неуклонно и закономерно приводят, если не к гибели, то к перевоплощению, переходу в иное состояние, качество, оформление… В этом смысле автора можно отнести к одному из последних романтиков в современном поэтическом пространстве. Кажется, что собственно любви (счастья, гармонии, равновесия) его лирический герой и сторонится более всего. Лучше озвученная изнутри «немота канатоходца», чем строгая законченность, чем «разрешённость», означающая тупик, пусть и осиянный светом. «Неразрешённость» – качество и состояние процесса длящегося. Она требует вопросов, вопросов и снова вопросов, которые, по большому счёту, не нуждаются в ответах. Посему в этих текстах ад – «ценен», плач – «сладок», а любовью движимый и ведомый, навьюченный самолёт летит высоко в небе – недосягаем.
Если нужно – я всё прощу, никого не пойму,
как разучившийся радоваться ничему –
и тут же обретший свет.