Алёна Емелина – поэт, чей стих состоит из ткани художественного размышления, где путь стихотворной речи абсолютно совпадает с развитием поэтической мысли. Её ритмика воплощает свободное дыханье мировосприятия, точно отражающее её мировидение. Поэзия здесь выступает в форме кристаллического осадка, сквозь призму которого нам позволено видеть мир во всех его человеческих проявлениях.
Даниил Чкония
СМЕРТЬ И СОН В пучину тёмную, где тишина и звёзды, мир погружается. Его склонённый лоб отягощен молчания печатью. Незримый птичий хор исполнил гимн прощальный, с почётом проводив светило на покой. Но чей-то взгляд с постели обречённой с надеждой ловит отблеск в облаках, полуночный обряд вершится на часах, устали смерть и сон с мучением бороться, отходят медленно... Светлеет небосклон, немного веры – и воскреснет Солнце. И, правда, сон ночной пугающе подобен смерти. Беспомощные мы распластаны во тьме, брат и сестра обходят мирно спящих и выбирают между ними тех, кто болен, слаб, забыт, несчастен – и ближе к краю. Потому, душа с душой не разлучаясь, смотрите вместе сны, кружа крыло к крылу. И если одного потянут к краю – не выпускайте из объятий, не разжимайте рук. ВРУБЕЛЬ Мучимый демонами Врубель Из угла На плоскости холста Раскручивал спираль Пока горящие глаза Среди кристаллов Не проявляли Скорбного лица Сирени сумерки Отчаянье отца Упасть в безумие Взлететь до мистицизма Безмолвная борьба мольба Царевна-Лебедь Заячья губа Небесный голос серафима Душа болит Не перелив Пера павлиньего Дарует вдохновенье Не устремленность К благу и любви Но состраданье к демону В паденьи БОТТИЧЕЛЛИ С горчинкой имени на сомкнутых губах заснуть – и возвратиться в лето... Ликует медная труба в руках у ветра! («Рождение Венеры» Боттичелли писал, макая кисти в пену, наверное, в такой же день) Взлетают двое на качелях (покинув тени на песке измятом) – сквозь плеск и шелест крыльев белых Печален пляж – но волны пляшут! Слепящая голубизна, разбавленная облаками, роняет нежное перо к ногам. Возьми его на память. УТРО ВЕЧЕРА Почему утро – мудрое? А вечер – глупее? Просто усталый и вежливый Утро буйное в голове ветреной надежды лепит из детского лепета Середина суток – день суетный Что успел – сделал Простим? Осудим? Прокурор строгий трезвости требует Тают химеры розовые, резвые С разбега – в вечер А он добрее – остудит сердце, возвратит детство Старому разуму расскажет сказку, уложит младенцем на холмы – колени Придёт оленем к лунной постели по душу пленную ночь последняя УСНУВШИЙ Уснувший с удивленьем на лице, ты видишь сны, исполненные детства Весенний сын – ты навещаешь лето Весёлый Бог на золотом крыльце, наверное, заботится об этом Открытый рот – поет! А тело разметалось в беге Моей бессонницы хранящее крыло кладу тебе на беззащитный лоб, оберегая от всего на свете ДРИАДА Поверишь ли?.. Я встретила дриаду! Иней открыл её присутствие в саду. Почти невидима, в ладу со свето-тенью чётких линий заснеженных ветвей она дремала. Ты не поверишь! Спящий профиль касался стройного плеча. Я созерцала, трепеща, Души природной краткий отдых внезапно прерванный. Крича, промчались по дороге дети. Ты не поверишь – стало так, как прежде: лучился снег и веял тихий ветер. Но – Взгляд! Храню его, пытаясь разгадать. Жемчужина переживанья, Тайна... Ты не поверишь мне, я знаю. ЛЕБЕДЬ БЕЛАЯ Лебедь белая, храм милосердия оледенелая – пела о смерти Одетое холодом в мрамор хмурый оттаяло тело Галатеи – Снегурочки Лилия алая под ливнем летним Звёздное яблоко в снежной постели с древа желания сорвано голодом Голой рукою поймана молния В юное лето захлопнулась дверца В сетях у ливня осеннее сердце По золоту листьев – седые нити Иней сияет зимним наитьем ОДИНОЧЕСТВО Мир погружается в туман И тихий шум дождя Ты одиночества искал? Оно нашло тебя. Неслышно отворила дверь Бесплотная рука Остаться с ним наедине Боишься? – Нет пока... В его присутствии простом Безмолвия ищу По Книге книг водя перстом Я душу излечу ПРОМОЛЧАТЬ НА ВЕТРУ Прошептать про себя в травяной простоте Промолчать на ветру не сказать в суете Пару искренних слов написать на воде Тишиной замереть на неправом суде Не оставить следа на шершавом песке Птичью песнь покачать на озябшей руке Скрытой мудрости свет проскользнёт вдалеке По земле по листве по стеклу По щеке ТАКАЯ ПРОСТОТА Такая простота... Дышать, соединяясь с холодной сладостью и запахом тумана над белизной подтаявшего снега Такая пустота... Сливается смотрящий с серебряною чернью стволов и скал на склонах и зеленью заледенелых елей Такая тишина... Ненапряжённый слух внимает Звуку, Голосу и Слову, из Имени все сущее творящим