Дмитрий Гаранин. Высокая болезнь 2020. – Нью-Йорк.: «Arcus NY Publishing», 2021, 116 с.
Невыносимо тихий тиф, Колени наши охватив, Мечтал и слушал с содроганьем Недвижно лившийся мотив Сыпучего самосверганья. Б. Пастернак, из поэмы «Высокая болезнь»
Состояние всякой социально-экономической формации, которую мы привычно называем «обществом», на каком-то критическом этапе можно назвать нездоровым, по аналогии с перетрудившимся, удрученным массой проблем организмом. Очевидно, не так могущественны были вестготы, захватившие в 410 году н.э. древний Рим, как катастрофически был ослаблен, немощен к тому времени режим римского правления. И не так сильны и многочисленны были ведьмы в массачусетском средневековом Салеме, как беспомощны, запуганы разного рода обрушившимися на них несчастьями жители этого городка.
Сегодня не надо быть профессиональным аналитиком, чтобы оценить состояние нездоровья стран Запада. Это приложимо и к развитым юго-восточным государствам, но здесь мы касаемся только Запада, в частности, нынешних США. С 1776 года (основания страны) американские системы никогда ещё не давали такого глобального сбоя одновременно по самым разным направлениям. Лишь навскидку: от капиталистической идеологии, конституционных поправок и правового поля, политической системы сдержек и противовесов, системы образования, традиций и культуры, расовых и гендерных аспектов сосуществования до экономики, ведения бизнеса и его возможного влияния на климат планеты… Да что там говорить: кризис проник в сам дух американского свободного предпринимательства и охватил так называемый «плавильный котел», в котором все ингредиенты этот самый дух приводил к некоему общему знаменателю.
Дан истории ход обратный К поворотам она привыкла Нам грядёт изучать цитатник Нам костёр пионерский вспыхнет [1]
В поэтическом сборнике «Высокая болезнь 2020» физика по образованию Дмитрия Гаранина, проживающего в Нью-Йорке, лирика почти отсутствует. Возможно, оттого, что каждое стихотворение – это либо некий рецепт, либо краткая история болезни Америки в её фазе беспрецедентного на современном этапе упадка моральных сил. Хотя, и физических – это при всей той мощи, которые США показывают сегодня на арене военных действий (правда, возьмите позорный побег из Афганистана в августе 2021 года, либо отношения с Китаем, Ираном и Россией, которые никаких гиперзвуковых американских ракет и F-35 не боятся). К смело взятому названию поэмы Б. Пастернака «Высокая болезнь» (1923, 1928), Гаранин приложил временную составляющую, и это, безусловно, не может не обратить на себя внимания. Дерзость поэта, нашего современника, видимо, оправдана, поскольку речь идёт о разных болезнях, одинаково обозначенных. Если Пастернак пишет картину эпохи, разрушившей привычный жизненный уклад, в котором лирическому герою предстоит жить не только в растерзанном настоящем, но и в наполненном обещаниями утопическом будущем, то в своей вступительной статье к сборнику Гаранин сообщает:
«…ВЫСОКАЯ БОЛЕЗНЬ 2020, которая заимствована у Бориса Пастернака… Пастернак не объясняет толком значение словосочетания «высокая болезнь», (в тексте читаем: «Высокая одна болезнь | Ещё зовется песнь»), но мы сейчас можем интерпретировать это как утверждение о том, что большевизм – болезнь, хотя и движут большевизмом высокие побуждения…».
Призвание поэта, который нередко первым чувствует приближающиеся изменения и по-другому, чем обычные люди, на них реагирует, Пастернак называет «высокой болезнью». У Гаранина же это «высокая болезнь большевизма». В наше время только люди с помрачённым сознанием, помнящие летальный «большевистско-социалистический» ХХ век, знающие мировую историю, – очевидно больны, поскольку готовы разрушить основы США в веке XXI, отменить культуру и историю (cancel culture) ради «прогрессивистско-социалистического», всегда светлого грядущего.
Как тут не вспомнить новеллу Борхеса «Пьер Менар, автор “Дон Кихота”», с абсолютно совпадающими семиотическими конструкциями построчно, и категорически противоположными смыслами и подтекстами. Напомню, Борхес пишет, что некий Пьер Менар сочинил в XX веке несколько глав шедевра Сервантеса, повторив по памяти, по воспоминаниям детства классический текст, слово в слово: «Сравнивать “Дон Кихота” Менара и “Дон Кихота” Сервантеса – это подлинное откровение! Сервантес, к примеру, писал (“Дон Кихот”, часть первая, глава девятая):
“…истина – мать которой история, соперница времени, сокровищница деяний, свидетельница прошлого, пример и поучение настоящему, предостережение будущему”.
Написанный в семнадцатом веке, написанный “талантом-самоучкой” Сервантесом, этот перечень – чисто риторическое восхваление истории. Менар же пишет: ”…истина – мать которой история, соперница времени, сокровищница деяний, свидетельница прошлого, пример и поучение настоящему, предостережение будущему”. История – “мать” истины; поразительная мысль! Менар, современник Уильяма Джеймса, определяет историю не как исследование реальности, а как её источник. Историческая истина для него не то, что произошло, она то, что, как мы полагаем, произошло. Заключительные слова – “пример и поучение настоящему, предостережение будущему” – нагло прагматичны».
Одни и те же слова, определения, сюжеты, смыслы получают отличные друг от друга толкования в разные исторические эпохи, и вынесенный на обложку год «2020» добавлен у Гаранина, очевидно, для того чтобы упростить задачу читателю по не-отождествлению двух совпадающих названий.
Поэтический текст книги разбит Гараниным на три главы, или части, средняя – в два с половиной раза длинней остальных. Каждая часть представлена своей темой, и первые две из трех – основные исторические катастрофы Америки 2020 года: явленная в полном объеме с марта 2020 года пандемия Covid-19 и многомесячные беспорядки с убийствами, бандитизмом, вандализмом, грабежами в более чем 60 крупных городах, захваченных членами организаций «Антифа», BLM и прочими такого же рода, после смерти Джорджа Флойда 25 мая 2020 года. Флойд стал, в результате, национальным героем США. В каком направлении страна идет гигантскими шагами, такие у неё и герои.
Обдать инфекционным ливнем В толпе грозит почти любой И даже слово «позитивно» Хранит оттенок гробовой
«Песни ковидия» – так названа первая часть сборника. Автор объясняет выбор названия во вступительной статье: «… стихи на тему губительного вируса, перевернувшего жизнь многих людей. Пандемия вызвала живой отклик у русскоязычных поэтов. Этот отклик сильно контрастирует с литературной пустотой по поводу гораздо более тяжкой эпидемии испанки 1918 года, отодвинутой на второй план Первой мировой войной, революцией и последовавшей Гражданской войной».
Я бы дал характеристику первой части по одной из строк в одном из её стихотворений: «… себя заградим карантином, как сталью». Тема «ковида» – характерная для разных литератур и произведений тема, потенциально, «мора» с классическими любовью и пиром «во время чумы» (ведь для такого сословия, как чиновничество, это – самое активное, а то и прибыльное время, поскольку не так страшен смертельный вирус, как жизнеутверждающая борьба с ним государства); опять же, «болезнь», в известной степени высокая, но неприглядная и изматывающая – всё это основные мотивы первой части книги.
Довольно! Вопреки врачу из дома выйду, не бравируя. Я всех людей обнять хочу. Всех, кто уже провакцинирован.
Вероятно, если бы речь шла о 2021 годе, то крупным планом добавилась бы и глобальная тема «вакцинации», в одной из составляющих которой – политической – автор никак не сомневается. В 2020-м о вакцинации только мечтали, верили в её спасительную мощь и боевые по отношению к Ковиду-19 качества; в США в 2021-м вакцинация преподносится Вашингтоном, как панацея, и служит поводом для вычеркивания из американской Конституции ряда пунктов из Первой поправки к ней.
Дистанционной нет стене! Я снова быть желаю с вами! А если вирус я, ко мне прижмётесь вы антителами.
«Вторая и самая крупная из трёх часть, ВИХРИ ВРАЖДЕБНЫЕ, посвящена происходящей американской революции. У меня с детства резкое неприятие коммунистической идеологии, что я выражал в стихах, написанных «в ящик» с конца 70-х по конец 80-х годов ... Так что под влиянием наступления всё тех же обанкротившихся идей я вернулся к своей старой социальной музе», – объясняет выбор названия для второй части книги её автор.
Любому человеку, пожившему своё во времена СССР, всё становится понятно, когда речь заходит о революции, обещающей избавление от всех бед, и о революционных современных идеях, которым, в силу их дряхлости, необходима свежая кровь неофитов.
Негоден плод от древа хилого Богиня их стара как мумия Ты попроси чтоб сил хватило бы Чтоб выплыть поперёк безумия
То, что ни к чему «разумному, доброму, вечному» это не приведет – ясно. Достаточно послушать современных вожаков «левых» движений, с отвращением узнать, как они обогащаются, покупая миллионные дома, и насколько эти радетели прогрессивного полны ненависти к окружающим, не всегда и не во всём готовым разделить их специфические представления о «свободе, равенстве, братстве».
Вдаль от меня идёт проспект антифашизма. И за спиною парк (мне в пику) транс-любви. Мне всё невмоготу, и от стыда я дрызну... Но крепок мой каркас, и гипс в моей крови.
К несчастью для Америки, летом прошлого года в 60, примерно, крупных городах и штатах, которыми управляют демократы, этим «революционерам» был дан зелёный свет – к разбою, погромам, захвату на всё лето городских районов, стрельбе на поражение как в сторону полицейских, так и обывателей, к поджогам машин, целенаправленному и многомесячному уничтожению в стране закона и порядка. Никто, практически, за это не ответил, не был осуждён, приговорён пожизненно к каторжным работам или четвертованию. Напротив, ряд вожаков сегодня выбились в люди и командуют сносом памятников отцам-основателям США, навязывают правила поведения в общественных местах, вводят цензуру в самых разных сферах труда и отдыха, открыто преследуют инакомыслящих, почище инквизиции, в колледжах, крупных бизнесах и на предприятиях …
Девушка-активистка придёт и поставит в угол.
А ты не найдёшься,
что встречь ей сказать, несмышлёныш!
Так и будешь стоять, кругом виноват и обруган.
И всё, что учил ты в школе, тебе не в помощь.При нынешней демократической вашингтонской администрации, тема уничтожения страны прошлым летом тщательно замалчивается, зато штурмом и попыткой госпереворота официоз, ничтоже сумняшеся, называет события 6 января в Капитолии. То, что среди участников беспорядков (безусловно!) в течение 4-5 часов на Капитолийском холме ни у кого не было обнаружено оружия, нынешнюю власть не смущает. Уже арестованы, по разным данным, больше 700 человек, и некоторым из них грозит 20-летний срок лишения свободы.
И будет суд по внешним признакам Где идентичность на кону По цвету кожи личность вызнают По гендеру дадут вину
По убийствам и погромам лета и начала осени 2020 года никакой такой статистики нет: за убийства полицейских, сожжённые городские районы, разграбленные кварталы бандитов и вандалов даже не арестовывали. К примеру, манхэттенский престижный район Сохо, который разворовывала многотысячная обнаглевшая толпа с вечера 1 июня 2020 года и до позднего утра, полицейские силы предупредительно покинули и ни во что не вмешивались. При демократическом мэре Билле де Блазио, получившем у горожан говорящую кличку «Дебил Блазио», ни на что другое город рассчитывать не мог. Повторю: такое наше «либеральное» время – и такие у него герои. И такие у него враги.
Справедливость маячит вдали И достичь её верное дело Лишь бы в ногу напарники шли И ярмо как влитое сидело
Об этом с кровью пишут прозой. С поэзией ещё трудней. За этакий гуж взялся Дмитрий Гаранин и, похоже, не только сдюжил, но и пронёс всю не короткую её дистанцию – вторую часть книги. Здесь я бы особо отметил, что стиль, поэтическое письмо автора на протяжении всей книги не меняются. Создаётся впечатление, что всё работает на единый концепт, и привыкший к научным рефератам, автор подлинность событий подчёркивает сухим, обстоятельным изложением, в котором практически отсутствуют поэтические тропы, так что не только метафорами, но и сравнениями читателя не балуют. Видимо, дабы не отвлекать внимания от обступившей разлагающейся реальности, привычны и монотонны размеры, в основном, ямб в его трех-, четырех- (наиболее частотен) и пятистопном исполнении. Равномерно распределённая по сборнику силлаботоника подобна однообразной, размеренно подходящей к берегу волне цунами. Это чуть позже от побережья ничего не останется, а пока прогулочные лодки пришвартованы у пирсов, дома привычно вписаны в умиротворяющий пейзаж, и горожане вышли поланчевать в солнечный полдень. Минут пять-семь у них для этого будет.
Кстати, завершается вторая часть выборами 3 ноября 2020-го, и продолжается ими, поскольку безумцы, «штурмовавшие» без единого ствола Капитолий в попытке «совершить переворот» в США, до этого ещё и поверили в конспирологическую, опасную, классово неверную теорию о фальсификации выборов 3 ноября.
Кладу свой голос на алтарь Голосовательной машины То мой народовластью дар…
И это при том, что ставшего 46-м президентом страны «искусного оратора» и «всеобщего любимца», который просидел в защитной маске в подвале своего дома всю избирательную кампанию, за это время провёл несколько митингов, на одном из которых присутствовало ровно двадцать человек; этого вполне ещё в рабочем возрасте и состоянии гения (видимо, избирательного процесса) – поддержали, в итоге, больше 80 миллионов американцев. Рекорд за всю историю США! И сомневаться в справедливости результатов этих выборов могут только недоамериканцы, вроде недоумков-буржуев из карикатур Кукрыниксов.
По закону Бернулли в воронке давление падает. Чуть в трубу затянуло – под ложечкой засосёт. Половину всех нас это по-настоящему радует. Долгожданный случился Октябрьский переворот!
Что же до третьей части книги под названием «Щебет пингвинов», то она «…содержит стихи, не связанные или, лучше сказать, менее связанные с темами первых двух частей. Непонятно, насколько хорошо удавшаяся попытка уйти от них».
В ней есть стихотворение «Слабое утешение», которое подводит черту и тому, о чём шла речь в первых двух главах книги; и тому, что выходит за их чётко обозначенные рамки. Речь о будущем – в его «счастливость» и «светлость» верится с трудом, после тех коварных интриг по отношению к США и каждому из нас, задуманных Историей в 2020 году. Да и осуществлённых ею, копнём глубже, ещё раньше в другом полушарии – в другом веке, году так в 1917-м.
Талантами, кажется, бог не обидел – внутри креативность кипит. Поэмы пишу, например, как Овидий, и мыслью своей – Гераклит. Но если же мир потрясти не удастся ни этим, ни тем, ни другим, уйду от вас жизненным склоном ненастным, всё детям оставив своим. < …> Но с ними такая же выйдет петрушка, и мир не поймёт их затей. Не смогут гордиться, поплакав в подушку, ничем, кроме новых детей. Идут, чьё не будет услышано слово. Идут поколения дыр. Достойно вниманья, что проще простого – на то и откликнется мир.
[1] Здесь и далее цитаты приведены из сборника Д. Гаранина «Высокая болезнь 2020». В названии статьи использована строка из стихотворения Д. Гаранина «Вот рассвет забрезжил социалый...».