-- В поле зрения «Эмигрантской лиры»

Автор публикации
Даниил Чкония  ( Германия )
№ 2 (26)/ 2019

Скрипки из долгой печали

Рецензия на книгу Валентина Нервина «Даже во сне»

 

У Валентина Нервина свой совершенно проявленный голос и поэтический жест, своя интонация. Книга стихотворений, написанных в 2015–2017 годах, подтверждает это всем корпусом стихов. Автор видит окружающий мир особым, неповторимым взглядом, независимо от того, с чем сталкивается его душа, что он приемлет или не приемлет в этой жизни. Проще говоря, у поэта свой, отличный от нашего, угол зрения:

 

Важно это вам

или неважно,

даже если по фигу уже:

облака всегда многоэтажны –

я живу на верхнем этаже.

Ловко это вам

или неловко

подыматься прямо в облака –

у меня воздушная «хрущёвка»,

непоколебимая пока.

Лепо это вам

или нелепо:

в пику фраерам и докторам,

у меня – на все четыре – небо

и на кухне свет по вечерам.

 

В его стихах присутствует мудрая простота, поднимающая стихотворную речь над обыденным явлением жизни или, наоборот, обнаруживающая нечто важное в самом простом событии и факте.

Вечность обыденна, сиюминутна

и не имеет особых примет,

а потому догадаться нетрудно,

что никакого бессмертия нет.

Я сожалею о дне быстротечном:

даже поэту на Страшном суде

хочется думать о добром и вечном,

а получается –

о ерунде.

 

Если к сказанному добавить, что у Нервина природное чувство юмора, его неизменно тонкая ирония (и самоирония) вызывает читательское доверие и живой отклик на каждое стихотворение.

 

Живу по мере быстротечности,

как облака или трава,

и присобачиваю к вечности

недолговечные слова.

 

Нервин не взрывает окрестности пафосным и эффектным восклицанием, поскольку видит в читателе собеседника, способного вслушиваться в поэтический разговор о главных для него и читателя жизненных ценностях. А поскольку он – по всей своей природе – поэт лирический, любовная лирика его – чиста и прозрачна, как родниковая вода.

 

Душа и природа

настолько близки,

что соприкасаются накоротке;

поэтому, даже судьбе вопреки,

я вижу любимую в каждом цветке.

Любая фиалка

цветёт на виду,

и в ней отражается чья-то звезда,

поэтому я никуда не уйду

и наша любовь не умрёт никогда.

 

Жизнь прекрасна сама по себе, и в ней хватает красоты и радости, ощущения выполненных трёх заветов: дом построен, сын рождён, дерево посажено. Кажется, что мир воспринимается, как абсолютная гармония:

 

Весело жить-поживать

на безоглядном просторе! –

солнце идёт ночевать

прямо в открытое море…

…Мы никому не должны,

и заглушает обиды

шёпот мускатной волны

у берегов Атлантиды.

 

Тем не менее, в этой солнечной книге немало стихов о человеческих бедах, о потерях, о несовершенстве этого мира, о поисках смысла жизни, о боли и печали. Но поэту дано счастливое право переплавлять эту печаль в живую музыку слова.

 

Не всякий подарок от Бога,

и по-человечески жаль,

что радости в жизни немного,

зато неизбывна печаль.

Судьба не щедра на улыбки,

но для музыкальных людей

Бог изредка делает скрипки

из долгой печали моей.

 

Своеобразны стихи поэта, связанные с фактами биографии и событиями жизни известных людей, исторических фигур, знаковых имён. И здесь обнаруживается цепкость взгляда и глубина поэтической речи автора, неожиданность возникающих сопоставлений и ненавязчивое высказывание своего отношения к теме:

 

Поэту Симонову было

тогда не больше тридцати:

весна цвела, жена любила,

у поколения – в чести.

У времени свои законы:

его лирический герой

носил армейские погоны

и портупею с кобурой…

…Настало время одиночек,

седого дыма без огня,

и больше не случилось строчек

пронзительнее: – Жди меня…

Война списала на потери

все категории добра,

и на потёртой портупее

висит пустая кобура.

 

Поворот мысли в стихах Нервина всегда неожиданный, а потому и производит яркое впечатление на читателя, побуждая его задумываться, вызывая желание переосмыслить, казалось бы, привычные события.

Со временем собака одряхлела

и не рвалась навстречу с поводка,

а детская душа моя болела

за то, что жизнь собачья коротка.

И, словно понимая чувства эти,

она меня жалела, потому

что мне ещё так долго жить на свете, –

так долго жить на свете

одному…

 

Слово в строке Нервина всегда стоит на своём месте, что определяется не только смысловой точностью стиха, но и его музыкальностью – скрытая ненавязчивая звукопись поддерживает эту музыку поэзии Валентина Нервина. Настоящей поэзии.