-- В поле зрения «Эмигрантской лиры»

Автор публикации
Даниил Чкония  ( Германия )
№ 3 (15)/ 2016

Но уцелеют парные слова

Рецензия на книгу Ирины Иванченко «Река Снов. Стихи»

 

Ирина Иванченко. Река Снов. Стихи. – Киев, изд-во «Украинский письменник», 2016. – 108 с.

 

Новая книга стихов Ирины Иванченко продолжает тему внутренней работы души. Души, которая воспаряет, восторгаясь земной красотой, и которая болеет, содрогаясь от несовершенства человеческого бытования на этой земле. Болевые точки дня повергают человеческую душу в растерянность, разрушая пространственные представления человека, разрушая представления о горизонтальных границах разделения жизни. Боль не знает границ и сторон, боль требует участия, сопереживания:

 

Одним – лечить, другим – душой болеть

о тех, кто неустроен, слаб и светел.

А мой удел – досматривать, жалеть,

ходить за снегом в час его последний.

 

Образ последнего, умирающего снега – образ умирающей чистоты, которую так хочется сберечь, ради которой, как сказано в одной из прежних книг Иванченко, автор напоминает снова о том, что «тянет город постирать». Боль не разделяется на своих и чужих, на границы, потому что разделение на своих и чужих и есть настоящая трагедия:

Время стыдное, ей-богу.

Выстрел грянул и затих.

Смерть ворует понемногу

у чужих и у своих.

 

Есть ли в небе кто живой?

Я сниму ничейный угол.

Между морем и землей

Пришвартован Мариуполь.

 

Здесь город не то обретает черты апокалиптического ангела, который своими столпами опирается на сушу и воды, не то превращается в морское существо, выброшенное на берег, судорожно пытающееся вздохнуть, а, возможно, трагически воплощает и то и другое. Душа, сопричастная этой боли умирания, вероятно, ощущает то же, что и последний снег:

 

Снег бредит, что вернётся в облака,

А в землю ляжет только по ошибке.

 

Но всякий раз душа ищет себе опору, взыскует пути, на котором обретает надежду:

 

Лютует век. Невмоготу дышать,

Но вспоминаю, подавляя ропот, –

не замерзает Совка. И душа

у малых рек перенимает опыт.

 

Этой надеждой живёт и сама поэзия, а ещё вернее сказать – поэзия сама и несёт в себе сохранность надежды, животворно питает её. Мысль, которая не вызывает сомнений у поэта, делая его работу осмысленной, востребованной, даже если время противоречит этому:

 

Истлел папирус, выжжена трава,

страну в иные пеленают флаги,

но уцелеют парные слова,

всей памятью приросшие к бумаге.

 

Образность и метафоричность стихотворений Иванченко позволяют широко и по-разному трактовать их, но стержневая основа её гражданственной позиции непоколебима. Что ясным образом прочитывается в тех её вещах, где прямая речь поэта звучит твёрдо и страшно, потому что страшна война, породившая эту поэтическую публицистику.

И ещё об одном важном аспекте этой книги следует сказать, несомненно. Русские поэты Украины пронизаны украинскостью во всём – в поэтике, в образности, в мировосприятии. В тяготении к именам рек, к топонимам, что только обогащает палитру русской поэзии. В нашем случае это явление очевидно. Но особенностью книги «река Снов» предстают вписанные в её корпус стихи Ирины Иванченко, созданные на украинском языке. Это отчётливый гражданственный жест, это требование души поэта.